«Наши дети никогда не увидят своих пап»
Погибли 27-летний Даниил Онопко из Агаповки и 29-летний Михаил Алексеев из Магнитогорска. У обоих остались маленькие дети и на тот момент беременные жены…
Все произошло страшно и нелепо (мы писали об этой аварии здесь). Троей товарищей по бригаде ехали на работу на Михеевский ГОК. На скользком участке трассы их легковушку занесло в кювет. Они позвонили коллегам и попросили подъехать и вытащить машину. В ожидании помощи мужчины стояли на обочине дороги, спиной к встречной полосе. Именно оттуда, со встречки, в них врезалась потерявшая управление иномарка. Двое напарников были сбиты насмерть, третий чудом остался жив. Виновник аварии не пострадал. Это случилось 1 ноября 2016-го. Было возбуждено уголовное дело. Но вот прошел год, а дело, как выяснилось, все еще не дошло до суда. Мне рассказала об этом вдова Даниила.
26-летняя Татьяна Онопко с мужем Даниилом прожили вместе шесть лет. Познакомились сразу после школы. Сама она родом из Агаповки, он из соседнего села Наровчатка. Их первая встреча произошла в кафе, где Таня работала официанткой. Даниил с другом были по делам в их селе, зашли выпить кофе. Девушка встретилась глазами с парнем и поняла, что это — судьба. Через неделю Даниил приехал к Таниным родителям, забрал ее вещи и перевез невесту к себе. Спустя год, в феврале 2012-го они сыграли свадьбу. У молодой пары родилась дочка Даша. Даниил тут же стал уговаривать жену на второго ребенка.
— Он очень хотел сына. Мы жили в квартире свекрови, решили, что родим второго, и на маткапитал летом 2017-го возьмем себе жилье. Но ничего не получилось из-за этой аварии…
Татьяна вспоминает, что накануне гибели муж был подавленным. А ей самой в роковую ночь приснился зловещий сон.
— Они с бригадой должны были вернуться домой вечером 1 ноября. А 30 октября у нас с Даней годовщина была — шесть лет как познакомились. Я позвонила ему, чтобы поздравить, а у него голос такой потерянный. Спрашиваю: «Зай, ты чего грустный?» А он: «Спина болит… Рак что ли.. Сдохну, наверное…» Я его как могла успокоила, а ночью спать легла и такой жуткий сон приснился — как будто я отца хороню. Проснулась, а внутри все дрожит, сжимается, прямо выть охота. И кот как сдурел: залез под кровать и орет.
В полвосьмого утра Таня повезла дочку в садик. После этого ей самой надо было на работу в магазин.
— На нашей машине резина летняя стояла. Звоню Дане, говорю — у нас гололед, я машину возле садика бросила, вернешься — забери. Он: «Хорошо, заберу, и переобуюсь сразу». Это было около восьми утра. Позже узнала, что в это время они уже в кювет улетели и на обочине стояли, но Даня мне об этом не сказал…
Это был ее последний разговор с мужем. Она пришла на работу, переоделась в подсобке, и в этот момент в магазин прибежала ее сестра. Родным только что позвонили товарищи Даниила и сказали, что он погиб. Татьяна так страшно кричала, что перепугались покупатели. Все три следующих месяца родные держали ее на валерьянке.
— Я не очень хорошо помню похороны. В основном родственники все делали. Ездили в Карталы, забирали Даню из морга, он дома у нас переночевал. Попрощаться с ним столько много народу пришло, человек триста на похоронах были…
Татьяна рассказывает, что после похорон муж стал являться к ней во снах. Из квартиры, где они жили, она перешла в другое жилье, к своей тете, крестной матери. На прежнем месте оставаться было невмоготу, каждая вещь напоминала о погибшем. Но смена обстановки мало помогла.
— Даня чуть не каждую ночь ко мне во сне приходил, говорил: «зачем ушла из дома», «я скучаю, посиди со мной». Иногда звал, просил: «Дай я тебя обниму». Я боялась, что с ребенком что-то случится, ведь плохо, когда покойник зовет. Мне до аварии роды на 23 февраля ставили, а началось все раньше: 12 февраля воды отошли, мне сделали кесарево. Сын родился 3 килограмма, 49 сантиметров. Даня хотел дать сыну имя Саша, так и назвала.
Молодая вдова полгода не решалась сказать дочке, что папы больше нет.
— Даня ее просто обожал, и она его. Даша все ждала, что он вернется из командировки. Мне уже все выговаривать стали, мол, будет хуже, если при ней кто-то ляпнет. А когда рассказала, она прямо пугать меня стала. Выйдет на улицу и рукой машет — «Папа, привет!» Домой заходит: «Пока, пап!» Я к знахарке ездила, она мне сказала: «У тебя дочь видит его». Не знаю, верить в это или не верить... Он и сейчас у Даши с языка не сходит. Бывает, напарники мужа заедут гостинцы передать, дочка сразу к ним: «Ты папин друг, да?», «Папа у нас хороший был». И всем рассказывает, что папа умер.
Татьяна говорит, что с Ольгой Алексеевой, вдовой напарника Даниила, до аварии не была знакома.
— Даня с Мишей подружиться толком не успели, всего месяц в одной бригаде были. И мы с Олей до трагедии друг друга не знали. Сблизились после похорон. Знаю, что Оля тоже очень тяжело переживала. Сидели как-то с ней, разговаривали, вспоминали нашу жизнь и сами поразились, как много оказалось совпадений — даже в датах. Оля родила дочку через неделю после похорон — 12 ноября, и я сына тоже 12 числа родила, только в феврале. Свадьба у них была 4 августа, а у нас 4 февраля, у обеих в 2012 году. У нее сын Санек, и у меня Санек. Нам показалось, что это неспроста. Мы решили вместе покрестить наших детей. Я теперь крестная у Олиной дочки, а она — у моего сына.
Таниному сынишке сейчас восемь с половиной месяцев, уже лопочет первые слова. Легко даются «мама» и «баба». А вот со словом «папа» никак. Наверное, потому, что папа – это только изображение на фотографии.
— Самое обидное, что наши дети никогда не увидят своих пап. У Тани Булановой есть песня «Колыбельная». Там немножко другая ситуация — папа бросил, а у нас умер… Но я всегда плачу, когда слышу эту песню.
Как я узнала от моей собеседницы, обе молодые матери, каждая с двумя детьми, живут сейчас на копеечные детские пособия. Поначалу небольшие выплаты шли от предприятия, где работали их мужья, но сейчас эта помощь прекратились. Положенную по закону страховку ОСАГО вдовы получить не могут — расследование уголовного дела не завершено. Когда материалы будут переданы в суд, правоохранительные органы женщина не сообщают. Именно поэтому Татьяна и позвонила в редакцию.
— Страховые выплаты нам никто не даст, пока не пройдет суд. Без суда никто ничего не может сделать. Мы год ждем. У нас уже третий или четвертый следователь поменялся, а конца и края этому делу не видно, — сетует Татьяна.
Виновник аварии – 30-летний мужчина несколько раз переводил семьям погибших небольшие суммы. Последний раз они получили от него 20 тысяч в начале сентября — на годовые поминки.
–Когда первоначально мы с делом знакомились, в полисе ОСАГО я видела название предприятия, где виновник работает, это какая-то московская фирма по буровым установкам. Он там ведущий инженер. После похорон он звонил, говорил, что ему нас жалко, что будет помогать. А в последнем разговоре сказал, что он никакой не крутой, не бизнесмен, обычный человек и ему тяжело платить. Мы и сами понимаем, что если он сядет, наши мужья из могилы не встанут. Но нам растить детей, мы остались без кормильцев, у нас за душой ни копейки, и помогать некому.
Поговорив с Татьяной Онопко, я направила в ГУ МВД по Челябинской области информационный запрос. Из пресс-службы ведомства 27 октября пришел такой ответ: «Следственным отделом ОМВД России по Карталинскому району расследуется уголовное дело по факту ДТП, произошедшего 1 ноября 2016 г. В ходе расследования назначены и проведены судебные экспертизы, которые не все проведены. До настоящего момента не получены результаты судебной автотехнической экспертизы, что явилось причиной продления уголовного дела. Длительность расследования связана с соблюдением порядка очередности проведения автотехнической экспертизы. По ее результатам будет принято процессуальное решение». Проще говоря, правоохранительные органы ссылаются на то, что попавших в аварию очень много, всем нужна автотехническая экспертиза, сложилась огромная очередь, вот дело и пришлось продлевать...
Татьяна СТЕФАНИВ,
Агаповский район
ОТ РЕДАКЦИИ: мы сообщим читателям, чем закончится это уголовное дело.
