«Как жить дальше, я не знаю...»

Похоронив двух мужей, пережив рак и перелом позвоночника, пенсионерка стала жертвой мошенницы, которая выгнала её из дома Ольга Оганисян нашла меня сама в интернете, прочитав мою статью о попавшем в беду из-за кредитов новокузнечанине. 15 марта я пришла к ней в гости, чтобы узнать ее историю. Моей собеседнице 65 лет. Большую часть своей жизни она прожила в Новокузнецке. Думала дожить свой век в родном городе в доме, который купила для семьи. Но жизнь распорядилась иначе. – У меня все уже давно умерли: и отец, и мама, и братья, – начала свой рассказ Ольга. – Мама, Елена, была монахиней в Михайло-Архангельском храме Новокузнецка, пела в хоре. Потом, когда вышла на пенсию, работала там же в регистратуре. По словам Ольги, детей, а у нее их двое, она растила одна. Оба мужа скоропостижно скончались более 20 лет назад. – Мы сами из Новокузнецка. Когда здесь в 90-х стало плохо жить, мы уезжали в Казахстан к родителям второго мужа. Но я больше двух лет там не смогла выдержать. Очень сильна там специфика жизни местных. Я никогда не думала, что под конец жизни я окажусь в общежитии, где снова повстречаюсь с гражданами ближнего зарубежья, – говорит Ольга. Однако вернуться в 1994 году на родину их семью заставило не только неприятие национальных традиций казахов, но и смерть мужа, который погиб в Казахстане при невыясненных обстоятельствах. – У мамы была однокомнатная квартира, – говорит моя собеседница. – Поэтому мы решили продать ее и купить дом, чтобы жить вместе. Мне тогда было 40 лет, еще было много сил и желания что-то делать. К несчастью, мы попали на мошенников. Дом, который хотела приобрести семья, был большой, в пять комнат. Он располагался в 1-м Андреевском переулке (в черте города, неподалеку от Михайло-Архангельского храма. – Прим. автора). Ольга думала, что сумеет восстановить его, несмотря на то, что он находился в плачевном состоянии. Фактически это был даже не дом, а его остов: стены да полуразрушенная крыша, где обитали наркоманы. – В доме пол был провален, крыша, жуткая совершенно, протекала, стекол не было. Одного наркомана прямо там и убили, другой сам умер от передозировки. Квартира тогда, в 1994 году, стоила 30 миллионов, а эта женщина с нас запросила все 50! (50 тысяч на наши деньги.) За то, что и домом назвать-то было нельзя. И я считаю, что это было сделано намеренно! Отец Василий Буглаков занял нам 10 млн, еще люди помогли. А она взяла 2 млн задатка и уехала, пообещав вернуться за остатком. А потом пропала и на звонки перестала отвечать. Как потом выяснилось, Ольга была не первой, кому владелица пыталась продать этот дом. Однако после исчезновения хозяйки с деньгами Ольга с семьей решила въехать туда и начать ремонт. Просто у них не было иного выхода. Всего семейство Оганисян прожило здесь 18,5 лет, потратив на обустройство, по подсчетам моей собеседницы, 1 млн. 200 тысяч. – Мы залезли в массу кредитов, восстановили дом. Мы не были там прописаны и не имели никаких прав, однако прожили столь долгий срок. В общем, отдали порядка 1 млн. 200 тысяч за проделанные работы. Постоянно что-то чинили. Я брала кредиты в разных банках: в одном выплачу, затем беру в другом, и так все 18 лет. Построили крыльцо, так оно через несколько лет провалилось, пришлось брать еще кредит и делать крыльцо заново. В этих пяти комнатах я держала квартирантов и на эти же деньги выплачивала кредиты. Отсутствие прописки, безусловно, осложняло жизнь семье. Например, когда на город наступал ураган и рушил крышу, меры соцподдержки областной администрации обходили Оганисян стороной: восстанавливать ее приходилось за свой счет. – Или все уголь получали бесплатно, а я сама платила за него. Стоимость одной машины 15 тысяч, а у меня зарплата 12. Вот так и крутились. За эти 18 лет дети Ольги выросли и стали самостоятельными. Сейчас ее сыну Сергею 43 года, он постоянно в разъездах, на заработках, дочери – 33, она одна воспитывает сына. Правда, квартирный вопрос ни у кого так и не был решен до сих пор. И по какому-то стечению обстоятельств у семьи Оганисян вдруг появилась возможность легализоваться в этом доме: в 2013 году Ольга нашла бывших владельцев дома и подала на них в суд. С этого-то и начались все ее злоключения. – Мы обегали всех адвокатов в городе, чтобы решить проблему права собственности. Как потом оказалось, дом был вообще зарегистрирован на умершем. Прокурор нам сказал: «Вы дом не вернете, но можете вернуть деньги». Поэтому иск мы подали на необоснованное обогащение. Я обрадовалась, наняла адвокатов, на которых потратила еще 100 тысяч. Делали три экспертизы для оценки вложенных средств в ремонт дома. Экспертизы тоже стоили огромных денег, – подчеркивает Ольга. По словам моей собеседницы, как только стало понятно, что она сможет выиграть суд, ответчик перенес суд по месту жительства – в Новоильинский район. Однако, по словам Ольги, этой женщине все-таки удалось отобрать у нее дом. – Они этот дом взяли обратно, но он им был не нужен, просто они не хотели возвращать деньги. Они и не вернули мне ни копейки! Я выиграла только 2 млн денег, которые сегодня превратились в 2 тысячи. Но я их не взяла. А получилось так, что у нас выселили на улицу зимой. Но за 1,5 года, пока шли суды, дом прохудился, крыша там продырявилась, забор повалился. Конечно, никто в этот дом не заселился и до сих пор. Думаю, они и не рассчитывали, что я им оставлю его в хорошем состоянии. У меня там была ванна, бойлер, санузел, мы сделали свое отопление. Ничего этого я там не оставила! Оставшись без крыши над головой, Ольга не стала сидеть сложа руки. Проработав более 20 лет на «Водоканале», она два года назад обратилась с просьбой к руководству о предоставлении ей жилплощади. И ей пошли навстречу, выделив комнату в общежитии. Но с ограничением: на время работы в этой организации. – Я сначала не поняла, а потом спросила: «Мне 63 года, я должна умереть на рабочем месте?». Но по-другому никак. Мне дали комнату в самом ужасном общежитии Новокузнецка – на пр. Кирова, 21а. Там клопы, тараканы, и половина проживающих там – таджики. У них приватизированы комнаты, они живут постоянно и никуда их отселить невозможно. Постоянно орут. Кухни там нет, нет никакого отопления, в комнатах воды нет. По словам Ольги, въезд в общежитие также потребовал новых финансовых вливаний. И не только оплаты переезда, когда пришлось трижды перевозить все вещи. Главная причина – клопы и тараканы, которые занимали все пространство комнаты в 18 квадратов, сидели и на стенах, и на потолке. Пришлось вызывать специалистов Роспотребнадзора, чтобы провести дезинфекцию комнаты. – Я постоянно ловила их на себе, – повторяет Ольга. – Косяки там вырваны, двери вываливаются. 370 человек! Ни у кого воды в комнате нет, только в общей мойке в конце коридора. А в этой мойке я, например, мою посуду, и тут же кто-нибудь моет ногу или плюется туда. Две раковины на весь этаж... Ольга говорит, что если бы не лекарства, которые выписал ей невролог, этот переезд она переживала бы гораздо тяжелее. – Невролог выписала мне феназепам, так как у меня депрессия. Помню, под Новый год я его выпила и уснула. Утром встаю, там полиция – была драка у таджиков, а я даже не слышала. Вот этим я и спасаюсь. Иначе я с ума сойду... Но с переездом и обретением относительной стабильности злоключения Ольги не закончились. В 2014 году врачи поставили ей смертельный диагноз – «рак». Началось затяжное лечение, химиотерапия, операция. Несмотря на то что она прошла успешно, женщина стала инвалидом. Правда, как оказалось, ненадолго. – Я опоздала на комиссию, и у меня сняли инвалидность. Я даже повторно документы подавать не стала, – гордо заявляет она. – Помимо этого, у меня сел иммунитет. Я почти ничего не ем. И мне кажется, что болезнь идет дальше, так как это место все еще немного побаливает. Но и это было еще не все. Еще один страшный удар постиг Ольгу в следующем, 2015 году. Ранним утром, выполняя свои профессиональные обязанности, которые заключались в чистке решеток городской канализации, женщина сломала позвоночник. О самом происшествии подробно написано в акте, который показывает мне Ольга: «Оганисян О. П. почистила решетки №1 и 2 и перешла к 3-й решетке, на которой был большой тюк намотанных тряпок. Она зацепила его крюком и стала тянуть, дотянула до середины решетки, тюк сорвался с крюка, и пострадавшая резко упала на ягодицы». – Я сломала позвонок на работе, – поясняет она. – Моей вины в этом нет, и это указано в акте. Это случилось полгода назад, и до сих пор я нахожусь на больничном. Уже второй год подряд, если считать больничный по онкологии. Руководство «Водоканала» мне помогло и здесь, они купили мне необходимый корсет для позвоночника. Проблема Ольги заключается еще и в том, что после выхода на работу она не сможет трудится как раньше: с травмой позвоночника поднимать такие тяжести ей запрещено. А более легкой работы на «Водоканале» для Ольги нет. Это значит, ей придется распрощаться и с жильем, которое выдано ей с условием работы в этой организации. По сути, 65-летняя женщина может остаться на улице без средств к существованию и с 30 тысячами долга, которые она не может погасить, несмотря на свои усилия и помощь детей. Эти долги – оплата за кредиты, на которые Ольга брала в течение 18 лет для строительства и ремонта дома, так и не ставшего «её домом». На вопрос, почему ее дети не могут взять ее к себе, она отвечает, что у сына нет своего жилья, он постоянно на заработках. А квартира дочери настолько мала, что места для Ольги в ней нет. – Пока не выселяют, а что потом – неизвестно, – разводит Ольга руками. – У меня сейчас даже денег нет, чтобы свечку поставить, не то что лекарства купить. Как жить дальше, я не знаю... Алла МОЖДЖЕНСКАЯ, Новокузнецк