Между курсами химиотерапии рязанский студент учится тушить пожары и спасать людей

  Жительница села Грязное Михайловского района Татьяна ЕРМАКОВА позвонила в редакцию «Мещерской стороны» в четверг, 11 мая, на прямую линию с прокурором области: «Как найти бывшего мужа?" 

 "Из Рязанской области он давно переехал, зарегистрирован в Томске, но где в действительности живет – даже не представляю». И, не дожидаясь ответа прокурора, женщина добавила: «Мне и деньги-то его особо не нужны… У сына онкология, ему требуется трансплантация костного мозга. Подходящие доноры могут быть среди родных. Я и средний, 15-летний, сын уже сдали анализы. Врачи советуют найти папу. Но где?»

Сразу после окончания прямой линии я позвонила Татьяне и предложила попытаться отыскать ее бывшего супруга через средства массовой информации. А вдруг получится? Оказалось, моя собеседница – давняя подписчица «Мещерки», поэтому охотно согласилась поделиться своей непростой историей. На следующей день мне удалось пообщаться и с ней, и с ее сыном.

 

Артему двадцать лет. Скромный, малообщительный. У него добрые голубые глаза и совсем нет волос – последствия курса химиотерапии. Парень оканчивает Рязанский колледж имени Героя Советского Союза Комарова. Будет пожарным. И уже успел принять участие в тушении горящей травы возле населенного пункта.

– Несколько часов боролись с огнем, – рассказывает Артем. – Было тяжело, но справились. Фотографии? Нет, ну что вы! Разве в такие минуты думаешь о селфи?

Он с головой погружен в учебу и не раз, вопреки уговорам мамы и врачей, пропускал медицинские процедуры – ему, такому молодому и сильному, все никак не верилось, что болезнь, которая завладела его организмом, настолько серьезная и такая страшная.

С отцом Артема Татьяна разошлась восемь лет назад.

– Не сошлись характерами, – объясняет она, – хотя детей, старшего и Валеру, Олег любил, играл с ними, казалось, переживал. Думала, будет помогать, но…

После развода бывший супруг уехал из родного села и больше не давал о себе знать. В качестве алиментов приходило лишь 2,5 тысячи рублей – из пенсии по инвалидности.

– Когда-то Олег получил третью группу после того, как в результате несчастного случая на работе потерял на руке один палец, – пояснила собеседница.

Некоторое время женщина все еще пыталась его найти, но потом поняла: бесполезно, рассчитывать придется только на себя.

Татьяна – учитель начальных классов Чапаевской вспомогательной школы-интерната в селе Грязном. Придя сюда на работу 21 год назад, она продолжила семейную династию: ее родители только недавно ушли на заслуженный отдых – у них стаж работы в интернате на двоих перевалил за 100 лет. Здесь же Татьяна познакомилась и со своих новым мужем, Анатолием Ермаковым, водителем. Они поженились около семи лет назад, а спустя четыре года совместной жизни Татьяна узнала, что ждет третьего ребенка.

– Мне было 40, а мужу – 46. Эта новость, конечно, стала неожиданной, но такой приятной! – делилась воспоминаниями моя собеседница. – Беременность протекала спокойно, вся наша семья готовилась к появлению третьего сынишки, как вдруг...

Зимой 2014 года – Татьяна была тогда на седьмом месяце беременности – Артем неожиданно плохо себя почувствовал. Все симптомы указывали на ОРВИ. 17-летнего юношу отправили на больничный, местная фельдшер прописала лекарства от гриппа. Шли дни, но никаких улучшений не было. Наоборот, температура только повышалась. А выписанные антибиотики никак не помогали.

– Когда температура подскочила под 40, я вызвала «скорую», нас доставили в Михайловскую ЦРБ, а там врачам хватило первичных анализов, чтобы сделать предварительный вывод: онкология, – вспоминает Татьяна.

А дальше – месяцы в детской областной больнице в Канищеве. Затем, когда Артему исполнилось 18 лет, – в онкодиспансере с диагнозом «лимфома Ходжкина четвертой степени». Юноша угасал на глазах, но, несмотря на отвратительное самочувствие, не переставал учиться. Руки не опускал – читал, зубрил. А в перерывах между курсами химиотерапии сдавал зачеты и экзамены. Хотя, понятное дело, последствия процедур еще как давали о себе знать.

– Я все равно не сдамся, – говорит он и сейчас.

За это время Татьяна родила мальчика, Ванечку. Но все заботы теперь были не столько о малыше, сколько о его старшем брате.

– Если бы не помощь моего мужа, я бы просто всего этого не выдержала, – признается женщина.– Он возил Артема по больницам, да и его самого поддерживал и поддерживает, насколько это возможно.

Силы, слезы, нервы, деньги… Последнего в семье, где только-только родился ребенок, явно не хватало. Татьяна в очередной раз предприняла попытку найти бывшего супруга.

– Я не очень разбираюсь в соцсетях, – рассказывает она, – но все-таки мне удалось найти его страницу. На тот момент он жил в Саратовской области. Написала сообщение, рассказала все как есть: Артем в тяжелом состоянии, нужна помощь. Честно говоря, уже и не знала, какой реакции от него ждать, но он неожиданно навестил сына. Приехал, побыл с ним. Деньги тогда были очень нужны, и, увидев, что Олег собирается уезжать, я мысленно просила: «Ну хоть пять тысяч оставь». Но у денег у него не оказалось. С тех пор мы не общались, в соцсетях я его уже не нахожу. Та страница, на которую когда-то писала, - он удалил.

Несмотря на многочисленные болезненные и зачастую дорогостоящие процедуры, в октябре 2016 года врачи намекнули Татьяне, что шансов мало. Женщина и сейчас едва сдерживает слезы, вспоминая о том, как сына направили обратно – в Михайловскую ЦРБ.

– Там должны были ставить капельницы, которые просто поддерживали бы еще некоторое время его состояние, – объяснила она. – Однако там врачи едва ли могли чем-то помочь ему. Пока я металась между двумя больницами, думала – сойду с ума. Отпросилась у родных на день уехать в Москву с паломниками, к мощам Матроны Московской. По пути в столицу разговорилась в автобусе с девушкой из турагентства. Рассказала ей свою историю. И тогда она мне посоветовала вместе с сыном съездить в Серафимо-Дивеевский монастырь, к мощам Серафима Саровского. Монастырь этот находится в Нижегородской области, ехать туда часов шесть. Артем на тот момент был очень слаб: он еле передвигался, исхудал, высох – осилить такое расстояние, казалось, просто нереально. Но мы все-таки отправились в путь. Всю дорогу я молила только об одном: лишь бы доехать, лишь бы доехать! Артем почти ничего не соображал. Буквально держа сына под руки, я подвела его к святым мощам, а когда отправились обратно, уже дойдя до ворот, неожиданно подумала о том, что хорошо было бы взять с собой горсть земли. Оставила своего мальчика с одной женщиной, а сама побежала к канавке. Отсутствовала несколько минут. Но когда вернулась, мне рассказали то, что просто не поддается здравому смыслу: откуда ни возьмись, словно из-под земли, перед Артемом появилась старуха в черной одежде, схватила его за руку и куда-то потащила. Одна из женщин стала читать молитву, старуха продолжала его тянуть за собой, но Артем не поддался. Паломница, которая все это мне рассказывала, так и не поняла, куда исчезла старуха – как будто испарилась. Я тогда пожала плечами, а сын не понимал, что происходит вокруг. Что бы это значило? Но именно с того момента начались настоящие чудеса.

Спустя несколько дней Татьяне неожиданно позвонила ее подруга Людмила, которой удалось договориться с профессором из больницы имени Боткина о консультации. И тот, посмотрев Артема и его анализы, заверил: шанс есть.

А дальше, как в таких историях часто случается, началась эпопея с получением квоты. Безутешная мать прошла через все круги ада – все инстанции, которые могли бы помочь. И везде отказ. Хоть и многодетная, хоть и онкология, хоть и врачи написали, что лечение возможно… Силы у Татьяны были на исходе, но женщина твердо знала: опускать руки рано. И вот новая удача – направление на консультацию в Санкт-Петербургский медицинский исследовательский центр Алмазова.

– До Северной столицы мы доехали хорошо, а вот чтобы добраться до самого центра, пришлось вызывать «скорую», – вспоминает Татьяна. – Вместо консультации Артема положили в реанимацию, где он провел две недели. Единственное, что могло теперь спасти сына, – капельницы с применением Адцетриса – это дорогостоящий препарат, стоимость которого почти 300 тысяч рублей. Да и его аналоги стоят примерно столько же. Один курс – три капельницы. Это миллион. А всего нужно 16 курсов. Даже если продать квартиру, денег хватит только на один-полтора курса.

Татьяна обращалась за помощью в разные госучреждения как регионального, так и федерального уровней. Однако помощь пришла только из благотворительного фонда «Подари жизнь».

– Нам помогли не чиновники, а простые люди, такие же, как и мы, – едва сдерживая слезы, рассказывает она. – Уже после двух курсов состояние сына улучшилось. Он стал снова самостоятельно ходить. Сейчас ему предстоит пройти третий курс. Но есть еще одна проблема. Во время лечения у него был поврежден костный мозг. Возможно, его отец как донор и не понадобится – есть и другие методы восстановления. Но мы должны быть готовы ко всему. И надеюсь, что он все-таки найдется.

Сейчас Артем вовсю работает над дипломной работой. С друзьями не гуляет, по клубам не ходит. Главное для парня – он вот-вот получит корочку огнеборца. Но останавливаться на достигнутом не собирается. В планах – поступить в Ивановскую академию ГПС МЧС России и посвятить свою жизнь спасению людей.

 



подпишитесь на нас в Дзен