«Я не заберу тебя из роддома, не готов»
Свою старшую дочку я родила, можно сказать, рано, в 23 года. Вышла замуж по любви. Муж был меня старше на 9 лет. Некоторые говорили, что слишком большая разница в возрасте, но нам было плевать: понимали друг друга с полуслова, общие темы, много общего по работе, сказочный секс. Мы сыграли свадьбу, когда мне был 21 год. Гуляли сто человек. Безумно красивое платье, дорогой ресторан – подарок моих родителей на свадьбу. Родители мужа тоже не остались в долгу: дали первый взнос на квартиру – не самую большую, но все-таки «двушку» в хорошем микрорайоне. Одним словом, мы были счастливы. Как только я окончила институт, сразу задумались о ребенке. К тому времени я уже два года работала в коммерческой организации, получала хорошую зарплату, так что и декретные вышли приличные. На них мы доделали в квартире ремонт и с нетерпением ждали нашего первенца. А вообще хотели много детей.
Пока я рожала, муж сидел под окнами роддома, а когда узнал, что на свет появилась дочь, кричал на весь двор «спасибо». В палате со мной было семь или восемь соседок. В те дни собрались рожать столько женщин, что в палату ставили дополнительные койки.
Ожидая, когда принесут детей, мы, конечно, обсуждали свою личную жизнь, рассказывали о том, кто и как пришел к этому ответственному шагу. И хотя в моей истории любви ничего интересного не было, все ей умилялись и прогнозировали еще троих, а то и четверых детей. А вот одна из молодых мам, Виктория, отмалчивалась и никому не рассказывала о себе. Только без конца смотрела на свой телефон, который предательски молчал: ни СМС-сообщений, ни звонков. Несколько раз она звонила сама, но безрезультатно.
За день до выписки в нашей палате началась настоящая суета. До сих пор помню этот гул женских голосов: «Кроватку поставили?», «Молокоотсос купили?», «Подгузники есть?», «Цветы врачам не забудьте». А Вика, чтобы позвонить, постоянно выходила, но видно было, что не дозванивалась. Наконец во время кормления зазвонил и ее телефон. В палате было тихо, только сладкое причмокивание младенцев и этот злой голос из Викиной трубки: «Ну чего ты звонишь? Чего ты хочешь-то?» Наша соседка покраснела со стыда и еле выговорила дрожащим голосом: «Меня завтра выписывают». «Почему завтра?» – послышалось на том конце. «Больше семи дней не держат», – продолжила тихо Вика. «Ну придумай что-то, скажи, что тебе или ребенку плохо, пусть еще подержат». «Я не могу, так нельзя, у нас все хорошо». После этих слов последовала долгая пауза. Соседки и я стали кашлять, чтобы не смущать Вику, а та, еле живая от страха, прижала мобильник к уху. «Алло, – говорит, – ты меня слышишь?» «Мне просто нечего тебе сказать, – ответил холодный мужской голос. – Я не заберу тебя из роддома, я не готов». После этих слов последовали гудки.
Сколько лет прошло уже, а я до сих пор помню, как мы бросились потом к Вике и стали утешать ее. Просили не плакать ради ребенка, ради того, чтобы «молоко не пропало» – ничего не помогло. Она рыдала так, что слышал весь этаж. А немного успокоившись, рассказала нам свою историю. В общем, совсем обычную.
К 22 годам никого у нее не было. Ни одного свидания, ни одного друга мужского пола. Вика была уверена, что все это из-за огромных веснушек на лице – глупость, конечно. А когда один из знакомых стал оказывать знаки внимания, тут же позволила ему все на свете. Но жениться он не собирался. Звонил раз в месяц и после бурной ночи, а иногда и просто бурных пары часов пропадал. Подруги советовали забыть о нем, найти другого, но Вика была уверена, что другого не будет. И когда о ней вспомнили в очередной раз, сделала все, чтобы забеременеть.
«Он был в шоке, когда узнал, и требовал сделать аборт, – рассказывала Вика. – Но я стала плакать, стояла перед ним на коленях, умоляла оставить ребенка и жениться на мне. Он согласился, сжалился, когда я была на шестом месяце».
Родители Вики жили в отдаленном районе нашей области. Молодым пришлось обосноваться в крохотной квартирке свекрови, которая при каждом подходящем моменте попрекала невестку за безрассудство. «Как я теперь буду жить – не знаю», – плакала девушка, обнимая новорожденного сынишку.
Мне ее было очень жаль. Помню, как рассказывала эту историю мужу в такси по пути домой. Салон машины был в цветах, а супруг нежно обнимал меня и нашу дочку…
С Викой мы снова встретились спустя пять лет в отделе судебных приставов – узнали друг друга сразу, разговорились. Я пришла туда жаловаться на бывшего, который отказывался платить алименты. А Вика – из-за какой-то неразберихи со штрафами ГИБДД. И выглядела очень хорошо – с машиной, полушубком и обручальным кольцом.
Я стала пытать ее: «Что произошло? Какое-такое чудо?» А ответ просто потряс: «Дождалась, когда нагуляется. Терпела и унижения, и обиды, и издевки свекрови. Бывало, по несколько дней дома не ночевал, но я ему и слова плохого не говорила. И, видимо, понял, что более верного человека, чем я, он не найдет. Теперь у мужа хорошая работа, у нас двое детей, отдельная квартира. Да и свекровь называю мамой. Если и случаются с моим ссоры, мама всегда на мою сторону встает».
Вику я и сейчас иногда вижу. То с детьми – их уже трое, то с мужем. И всегда поражаюсь, насколько они выглядят красивой и любящей парой. И до сих пор не могу понять: неужели, чтобы заслужить любовь, надо пройти столько испытаний?
