В честь рождения сына муж приготовил глазунью из сорока яиц
«Воспоминания о родах чаще бывают не самыми приятными. Своего единственного сына я рожала тоже нелегко. Время было упущено. И одна из самых крупных акушерок потом просто выдавила его из меня. Но, тем не менее, роды запомнились мне и веселыми, даже смешными моментами. О них я хочу рассказать. И пусть мы не были богатыми, не так хорошо были одеты, как сегодня, тогда мы были наивны и просты, довольствовались самым малым. Тем не менее, мы были счастливы.
По срокам я должна была родить 22 марта – в день рождения любимой мамы. На следующий день она позвонила мне. Благо, мужу – главному инженеру Сельхозтехники – недавно поставили дома телефон, который в райцентре был у немногих.
«Как себя чувствуешь?» – спросила она. Я ответила, что мою полы, и в шутку пригрозила приподнять шкаф, если сегодня не рожу. На следующий день с утра меня охватило непонятное беспокойство. Ничего не болело, но ребенок толкался все чаще и чаще, как будто просился наружу. Тогда, уходя с обеда на работу, муж попросил посидеть со мной соседку Валю, у которой была четырехлетняя дочь, и в случае чего сказал сразу же звонить ему. «Опытная» Валя посоветовала мне в больницу не торопиться. Объяснила, что рожениц там много, и некоторые так кричат, что остальных только пугают. Я послушала ее, и когда начались схватки, терпела, ждала, когда приедет с работы Витя. Ни она, ни я не подумали о том, что она рожала свою дочь в сравнительно большом городе Сарапуле на Каме. А в нашем райцентре палата рожениц на восемь человек заполнилась только за неделю.
В пять вечера Валя все же позвонила моему мужу. И через несколько минут он приехал за мной на машине «Техническая мастерская». До больницы недалеко, но в то время асфальт в нашем райцентре был только на трех центральных улицах. А еще накануне выпало много нетающего снега, и там, где проходили машины, появились глубокие колеи. В общем, каждая выбоинка отдавалась во мне сильной болью, но я стоически терпела. Вот и ворота больницы. А на встречу главный врач Михаил Иванович, ровесник моего мужа, с которым они были накоротке. Главврач взмахнул рукой, муж, конечно остановился.
«К нам?» – спросил Михаил Иванович. Муж кивнул: «Да». Главный врач: «Заворачивай обратно, запчастей на «скорые» не даешь, а у нас их всего две на весь район». Шутливая перепалка, наверное, еще бы продолжалась, если бы я не охнула. Михаил Иванович тогда обратил внимание на меня: «Это кто? Куда везешь?». Меня он не знал, потому что я приехала в поселок всего три месяца назад. И когда муж коротко ответил: «Жена. В роддом». Возмутился: «Так чего стоишь-то?».
Приемное отделение больницы состояло из двух небольших комнаток, разделенных стеной, дверью и окошечком со стеклом примерно 50х50 см. Меня быстро увели, а мужу сказали подождать и оставили в комнате для посетителей. Еще минут через двадцать отдали мою одежду. Вскоре молодой фельдшер привез на «скорой» очередного больного. А потом часа два вызовов не было. И очень удивился, когда собравшись на следующий вызов, он увидел в комнате для посетителей моего мужа. Спросил, что он тут делает и кого ждет. Дело в том, что обе комнатки отделения были продолговатыми и из окошка приемной, сидящего в другом углу человека, не было видно. Муж добросовестно ответил: «Жду жену, я ее в роддом привез»… Назавтра, когда меня пришла проведать наша хорошая приятельница акушерка Любовь Алексеевна и рассказала о будущем папаше, который сразу после родов хотел забрать жену с младенцем домой, в палате рожениц стоял такой хохот, что медсестры одна за другой заходили узнать, что случилось. Ведь у рожениц были наложены швы, так что им смеяться было нельзя. Этот папаша был мой муж… Этот анекдотический случай долго вспоминали в нашем поселке. Но люди смеялись над незадачливым папашей по-доброму, беззлобно. Фельдшер «скорой» тогда объяснил моему мужу, что мамочек с новорожденными выписывают обычно на седьмой день.
Кроме того, что я еще не родила, и, скорее всего, рожу ночью или даже завтра. Так что ему надо идти домой. Я родила около двух часов ночи. И первой об этом узнала Витина мама. Из их дома хорошо были видны большие окна родильного отделения на втором этаже. Муж со своим отцом Анатолием Васильевичем от волнения «раздавили» бутылку водки и уснули со спокойной душой. А будущей бабушке, моей свекрови Марии Трофимовне, не спалось. Она взялась что-то чинить и постоянно поглядывала на больничные окна. Когда в одном из них – с синим светом, погасли огни, она тут же побежала в приемное отделение. Чутье не подвело – у нее родился внук. О сотовых телефонах тогда речи не было. Стационарные домашние тоже были у избранных – начальников, блатных или годами ждущих очередников. Но по счастливому стечению обстоятельств, назавтра к вечеру под окнами родильного отделения стояла еще не вся моя большая родня – тринадцать человек. Даже сестра мужа Нина с севера была тут же. Мои соседки по палате облепили окна и спрашивали, кто есть кто. А я радовалась и в конце свидания заплакала – так хотелось к ним. Витя приходил под окна роддома каждый день. По характеру спокойный и выдержанный, он стеснялся кричать, чтобы позвать меня к форточке и обычно свистел. Мамочки за это по-свойски окрестили его.
«Галя, твой свистун пришел», – будили меня, если я спала. А во вторник его долго не было. Пришел уже в десятом часу вечера. Спросила, почему так поздно, и его ответ вновь заставил улыбнуться всю палату. Оказывается, главного инженера решили поздравить с рождением сына мужики с работы. Собралось их много. Водки-то он купил, а вот закусить оказалось особо нечем. Наши родственники помнят, что тогда полки в деревенских магазинах были заставлены икрой «заморской» кабачковой, фрикадельками и щукой в томатном соусе. Холодильника в нашей молодой семье еще не было. В сарае стоял мешок с замороженными карасями, но с ними долго возиться. И тут муж, наверное, впервые решил обратиться с просьбой к знакомому птицесовхоза – попросил продать ему 40 яиц. Так на столе появилась закуска – глазунья из сорока яиц. Столько вошло на все имеющиеся в нашем хозяйстве сковородки.
Мы с сыном пробыли в роддоме девять дней. У меня плохо свертывалась кровь. В день выписки муж и папа приехал за нами уже «по-шикарному», на легковом «Уазике» начальника Сельхозтехники. С ними были наши лучшие друзья Володя и Нэля Брызгаловы. И вот волнительный момент: мы выходим из дверей больницы, и конверт с сыном подают на руки папе. А он держит его, как полешко, и вздохнуть боится. Даже лоб вспотел от волнения.
Выручила Нэля – взяла нашего сыночка на руки и пошла к машине. Мой муж за ней. Тогда Нэля, смеясь, напомнила: «А конфеты и шампанское, может, отдашь акушерам или домой обратно повезешь?». Все весело засмеялись, а Витя очень засмущался. Был рабочий день, и наш папа уже через час ушел на работу. Мы с сыном до вечера остались одни. Я боялась даже на минуту отойти от своего крохи. А вечером Витя «обрадовал» – завтра Тюмени совещание главных инженеров. Поезд вечером. Я так испугалась, что чуть не заревела. Ведь в роддоме рядом с нами были опытные медсестры. Но вскоре на пороге появилась свекровь, и я вздохнула с облегчением. Мама моего мужа давно умерла, но я снова хочу вспоминать ее добрым словом. Это была очень заботливая бабушка, которая помогла мне вырастить сына».
Г. Александрова, г. Тюмень
