Старожил Лыбедской магистрали: женщина осталась один на один с оживленной трассой

С Фаиной Васильевной я познакомился случайно – летом прошлого года делал очередной репортаж о строительстве Лыбедской магистрали. Среди снующих туда-сюда самосвалов и тракторов, между бетонными блоками, арматурой и трубами я заметил спрятавшийся за красным забором одинокий деревянный домик, у которого на ящичке сидела старая бабушка. Под грохот техники она вместе с двумя крупными дворнягами смотрела на происходящее.

- Вы что, здесь живете?! – удивился я.

- А куда мне деваться, - пожала плечами старушка. – Приходится.

Как оказалось – одинокий домик по адресу Ивановская-Подгорная, 3 не попал в створ Лыбедской магистрали и сносу не подлежал. Да и расселению тоже, хотя домишко скоро справит 70-летие. Вот и осталась пенсионерка один на один с магистралью.

В начале марта я решил сходить в гости к Фаине Васильевне и узнать, как она пережила эту зиму. Больше всего волновала мысль – а пережила ли?

Долго стучу в калитку и наконец слышу знакомый голос: «Иду, иду!» - навстречу выходит пенсионерка, все в том же платке, все с той же палочкой, и ведет в дом. Внутри – кухня, она же передняя, да несколько комнатушек. Весь кухонный скарб – несколько старых кастрюль, пожелтевший от времени советский холодильник, алюминиевый чайник да пара чашек. На холодном деревянном полу – грязные дорожки. Чистить их некому – сама хозяйка больна и не может этого сделать. Иногда к ней заходит сын, но почему-то мать к себе забрать не хочет.

Другой сын, по словам Фаины Васильевны, вообще у нее не появлялся с момента похорон отца – уже восемь лет. Изредка лишь заходит соцработница – принести продукты да еду для кошек и собак, а еще занести молока и воды. Так что гости у бабушки Фаины – явление редкое.

- Садись, чаю попей, - приглашает Фаина Васильевна за стол и начинает свой рассказ. - Я родилась в 1932 году в селе Погребищи. Когда началась война, отец погиб на фронте, и осталось нас на руках у мамы пятеро. Тогда я и решила пойти работать – устроилась на железную дорогу в Дорстрой. Мы вели железнодорожные ветки от Москвы до Казани, позже строили ветки до Владимира. Было, конечно, тяжело, жили в вагончиках. А уже после войны вернулась во Владимир. Во Владимире очень уж хотела устроиться работать на грамзавод (современный «Точмаш» - Прим. авт.). Наконец устроилась, в цех №13. И проработала там до самой пенсии.

А будучи уже заводчанкой, Ефросинья Васильевна Морозова (имя по мужу, но она предпочитает называться девичьей фамилией - Тряпьева) познакомилась с будущим супругом.

- Сейчас уже даже и не вспомню, в каком году это было, - говорит бабушка Фаина. – Ездили мы тогда от грамзавода в один колхоз – очищали поля от насекомых, сажали картошку. Ездили ровно на месяц. И от химзавода ребята тоже приезжали. Вот мы с одним – Юрием - болтали, болтали, а когда вернулись в город, он стал с химзавода приезжать встречать меня после смен. Вот так и поженились. Муж мой хороший был человек – никогда меня не обижал.

В 1950 году супруги Морозовы отстроили дом – этот самый трехкомнатный деревянный дом по Ивановской-Подгорной улице. Когда-то здесь было дивное место. Старожилы вспоминают, как здесь росли яблони, вишни, текла речка. Никто и не думал, что когда-нибудь тут появится крупная автомагистраль.

- Вот и вся моя жизнь, - вздыхает Фаина Васильевна. – Еще любили мы ходить за грибами в лес, но мой дед перестал меня одну пускать, так что я втихаря уезжала в Бараки. А потом вместе стали ездить – и грибы собирали, и чернику, и ежевику, и клюкву – ничем не брезговали. И еще я в ту пору поросят держала – одного зарежем, сразу другого покупаем. Приеду из лесу - и сразу поросят кормить. Теперь уж ничего этого не осталось.

К моим ногам подбегают дворняги – просят погладить. Они тоже тоскуют по ласке, как и их одинокая хозяйка. Псы и кошки у бабушки Фаины неприхотливые – первые едят овсянку и куриные ноги, вторые – сухие корма, да и вообще, что придется.

- Лучше сама голодной буду, а скотину накормлю, - говорит Фаина и показывает свое небогатое жилище: в зале старенькая радиола и телевизор. Тут же – диван, на котором спит старший пес Валя, койка, где ночует бабушка вместе с кошками, и сервант со старым хрусталем.

В соседней комнате среди выцветших от времени обоев стоят еще одна кровать и шкаф. На нем – две фотографии: молодой парень в костюме и девушка в красивом платье – это супруги Морозовы смотрят на нас из прошлого.

- Раньше я красивой была, а теперь куда все это ушло, - вздыхает бабушка.

Фаина Васильевна из-за больных ног не выходит дальше калитки и все надеется, что ей дадут квартиру в городе – дожить свой век в нормальных условиях.

Новый год она встретила здесь же – сидела одна и смотрела в окно. Если кто подходил к калитке – выходила посмотреть. Говорит – таков ее долг.

Но больше всего бабушка боится одиноких ночей.

- Сейчас включу телевизор, посмотрю и лягу спать, - говорит старушка. – Кошки ко мне придут, уснут, а я не смогу – больная стала.

Бабушка Фаина протягивает узелок, в котором лежат пять медалей (одна из них - в честь 70-летия Победы), справку инвалида второй группы и удостоверение ветерана Великой Отечественной войны, выданное пожизненно. Официально квартира Фаине Морозовой-Тряпьевой не положена, но, быть может, чудо произойдет, и мечта пожилой женщины сбудется – на старости лет все-таки переедет в квартиру?

- Если бы мне дали квартиру, я бы отсюда все собрала, что смогла, и увезла, - мечтает Фаина Васильевна и, спускаясь с небес на землю, вспоминает о затопленном подполе. Как начали строить магистраль – затопило и подвал, и огород. С оттепелью под домом снова будет стоять вода. А пока Фаине Васильевне помогли только строители с самой Лыбедской магистрали – обнесли ветхий домик металлическим забором, правда, почему-то не полностью – сзади ограду не поставили.

Напоследок обещаю заглянуть к пенсионерке позже. Бабушка провожает до калитки и возвращается к своим «женихам» - так она ласково зовет свою живность. А впереди у нее еще одна бессонная ночь в одиночестве.

Алексей КОТМЫШЕВ,

г. Владимир