Проклятие цыганки обрекло бабушку, а затем дочь и даже внучку на тюремную долю

Старая цыганка прокляла деревенскую семью за то, что выгнали ее со двора не дав ни хлеба, ни милостыни. Пожелала та колдунья семье, чтобы весь их род до седьмого колена с каторги не выходил. По тому злому слову все и сталось. Эту полусказочную историю я услышала от молодой женщины Насти Шумиловой, отбывающей

наказание в челябинской женской колонии ИК-5. Свидание с осужденной мне устроили по разрешению ГУФСИН по Челябинской области.

- По глупости я сюда попала, за кражу, которой не совершала, - объясняет молодая женщина. По ее словам, под статью ее подставил «друг семьи».

- Позвал прогуляться. Залез на дачу, выставил стекло, дал мне подержать. Я только держала стекло, оставила свои отпечатки. А его отпечатков не нашли. Ему дали условно, а мне - отсрочку по 82-й статье (до достижения ребенком возраста 14 лет). Я тогда уже была беременна.

Однако ребенок, благодаря которому Насте дали отсрочку исполнения приговора, родился мертвым. Ну, а раз нет ребенка, нет и отсрочки, - пожалуйте в тюрьму. Через два месяца, уже в колонии Настя узнала, что снова беременна. Но второй раз отсрочку уже не дали. Так что рожать пришлось за решеткой. Сейчас сыну Сереже десять месяцев.

- Мать знала, что меня рано или поздно посадят. Она говорила мне об этом, - рассказывает девушка.

По злой иронии судьбы, ее появление в колонии похоже на возвращение в родные пенаты. Ранее Настина мать Елена отбывала срок в «пятерке». В тюремном роддоме Настя и появилась на свет. В доме ребенка при колонии прошли ее первые годы жизни. Мне показали черно-белые архивные фотографии, где мать Насти держит ее, кроху, на руках. Становится неуютно при мысли, что семейный фотоальбом, если только женщины захотят такой завести, будет состоять из подобных снимков: вот мама в тюрьме с ребенком на руках, вот дочка, а вот и внучка…

- Мама в первый раз на зону еще по малолетке попала, - рассказывает Настя. - Во второй раз села в 1990 году. В третий раз – в 97-м, на пять лет села. Мне тогда 7 лет было, и Таньке, младшей сестре, три года. Муж, с которым она жила, и от которого Танька, тоже сел. Когда мама освободилась в 2002-м, узнала, что они с ним уже два года как разведены. Он уехал в соседний город жить, там у него жена и двое детей. Я его считала отцом. А родной отец? Имя только знаю, Виталик. Если мама не врет, - рассказывает молодая женщина.

Про бабушку Настя говорит мало, с трудом вспоминает детали. По ее словам, с бабушкой они жили вместе четыре года, пока девочке не исполнилось семь лет. Все, что успела та рассказать внучке, это то, что была девятым ребенком в большой семье, но что маленькой ее сдали в детский дом. Куда подевались остальные братья и сестры – не знает, потому что больше никогда их не видела. Всю жизнь мыкала горе по зонам, там же в тюрьме и дочь родила – Настину мать.

- Мама вышла на волю в 2012 году, а бабушка умерла в 2011-м, - рассказывает молодая женщина. - Даже на похоронах ее не была.

Она быстро сыплет датами – кто когда сел, когда вышел, сколько на воле, сколько на зоне, так что я даже путаюсь в этих вехах. Но понимаю одно: в этой семье вся жизнь идет как по расписанию: от звонка до звонка. Вот и Настя тоже считает дни до освобождения. На воле остался гражданский муж Алексей, отец маленького Сережи. Он старше ее лет на десять. Настя надеется, что муж ее дождется. Со этим человеком Настя познакомилась еще до того, как помогла другу семьи «стекло подержать».

- Мы до этого еще были не знакомы. И он не знал. А когда узнал, даже расстроился: где я раньше был, я бы, может, остановил, - рассказывает молодая женщина.

Все, кто находится за колючей проволокой, мечтают о красивых отношениях и большой любви. Эпистолярный жанр в тюрьмах царит повсеместно. Здесь любят рассказывать, как на воле их ждут и скучают. И странно, что я не слышу этих красивых слов из уст Насти. Наверное, тот кто впитал тюремную ауру с молоком матери, уже никогда не поверит в высокие материи? Я спросила у Насти, что она будет делать, когда выйдет на волю через полтора года. Молодой матери с образованием в 9 классов, да еще с судимостью найти хорошую работу  нелегко.

- Не знаю… Не хотелось бы снова попасть сюда. Думаю, Сережа сюда не попадет. Все-таки, мужик растет, - несмело произносит девушка.

Может быть, над этой семьей действительно довлеет злой рок. Настя говорит, что стала об этом задумываться только здесь, в колонии. Когда появилось время осмыслить все происходящее.

- Мне девчонки говорят: ребеночек твой первый мертвым неспроста родился. Искупление на себя принял. Невинной жертвой злого рока стал…

Может быть, и так, кто знает. Но как сложится дальнейшая жизнь Насти, а также жизнь ее маленького сына, зависит от нее самой.

Татьяна Стефанив

На фото: женская колония ИК-5 г. Челябинска