Кровопролитие в новогоднюю ночь: всё произошло из-за калитки, запертой соседом

Когда супруги Сумкины поселились в новой квартире, то Николай, для собственного удобства, и за свой же счёт эти самые ворота и поставил. А при них соорудил ещё и калитку – крепкую и добротную, из того же металла, что и остальная часть конструкции. Вот через неё и ходили жильцы двух квартир. Помимо ручки и замка у калитки имелся солидный железный засов с внутренней стороны, чтобы для пущей безопасности запираться в ночное время.

С безопасностью Николай Сумкин не прогадал – кто-то посторонний в ограду вряд ли проскользнул бы. А вот с удобством вышло не очень. Потому что, стоило только изнутри опустить засов, как попасть во двор становилось решительно невозможно, даже если у тебя есть ключи. Толку-то от них, если задвижка открывается исключительно с внутренней стороны.

В соседней квартире жил холостой мужичок – Иван вдвоём с матерью пенсионного возраста. Женщина была довольно приветливой, нескандальной. А вот сынок – наоборот, оказался шебутным и весьма вредным дядькой лет за сорок, который, ко всему прочему, любил выпить.

И вот повадился этот самый соседушка запирать калитку на засов. Да ладно бы на сон грядущий – так ведь нет – люди ещё с работы не пришли, а у него уже отбой и избушка на клюшке. А Сумкины вернутся и у ограды «круги нарезают» – домой-то не попасть. И вся эта «радость» за собственные же деньги!

Так получилось, что Николай дома бывал от силы дней десять в месяц. Всё остальное время он работал вахтовиком на Севере. Поэтому больше прочих от подобного неудобства страдала Колина жена Галина. Сколько раз она не могла попасть домой, вернувшись с работы – приходилось вызванивать соседку – мать Ивана, чтобы та вышла и открыла засов. А потом звонила уже супругу на вахту, жалуясь и возмущаясь, требуя как-нибудь, наконец, «разрулить» эту идиотскую ситуацию.

Находясь на Севере, Николай ничего и поделать-то не мог, разве что, жену успокаивать, да злиться на вредного соседа. А по возвращении пробовал беседовать с самим Иваном. Сначала пытался объяснять дипломатично, что называется, по-добрососедски. «Ты давай, закрывай калитку на ручку-замок, а засов не трогай, а то Галя из-за тебя домой попасть не может» – увещевал он мужичка. Ваня поддакивал, кивал и со всем соглашался, и… продолжал «баррикадироваться» изнутри.

Тогда Сумкин подходил с другой стороны: «Ты в эти ворота ни рубля не вложил, пользуешься готовым, так почему мы должны вокруг ограды круги нарезать, чтобы нам открыли?» И в этом случае реакция Ивана была такой, как всегда. Он соглашался, кивал, но поступал всё равно по-своему, закрывая засов калитки изнутри.

Вся эта «околокалиточная» эпопея продолжалась почти два года, в аккурат до новогодней ночи 2019-го. Как впоследствии рассказывал сам Николай, он и его жена стали заложниками у соседа – от его прихоти зависело, попадут ли они в ограду и домой, или же будут ждать на улице, пока им откроют.

Новый 2019-й год супруги Сумкины отмечали у друзей – тоже соседей, но только живущих неподалёку, в доме через дорогу. Всё шло по обычному праздничному сценарию: пили шампанское, закусывая его традиционным оливье, смотрели телевизор. Николай угостился игристым, а потом и «беленькой» откушал. Был он, как и положено в эту ночь, немного нетрезв и очень благодушен.

После полуночи всей гурьбой пошли на улицу смотреть, как в округе запускают фейерверки. Поскольку до дома было рукой подать, увидели и соседа Ивана – тот тоже глазел на чудеса любительской пиротехники. С ним были и два молодых человека – это его племянник со своим закадычным приятелем, встречал Новый Год у родственника.

Николай Сумкин решил, что они с женой вернутся к друзьям, чтобы посидеть ещё. Поэтому он специально подошел к соседу и попросил не закрывать калитку на засов, так как до утра они обязательно вернутся. Тот расплылся в улыбке, пьяно покачнулся и кивнул в знак согласия. На всякий случай Сумкин повторил свою просьбу и парням, и те заверили его, что всё будет в порядке.

В гостях Сумкины были часов до четырёх, в начале пятого, они уже стояли у ворот своего дома. Дернув ручку, Николай понял, что закрыто изнутри. На засов. «Ну, ведь по-человечески просил же!» – проорал мужчина и стал барабанить руками и ногами по железу калитки. Галина в это время достала телефон, и почти привычно набрала номер матери Ивана. Правда, когда та ответила, выяснилось, что пенсионерки сейчас нет дома – она отмечала праздник у родственников да там и осталась с ночевой.

Пока Николай продолжал биться в ворота, жена решила обойти дом и попробовать проникнуть в ограду от третьих соседей, с противоположной стороны. Громкий стук, всё-таки, услышали. Минуты через три брякнул засов: ругаясь, на чём свет стоит, из калитки выглянул Иван.

«Чего шум поднял? Люди же спят!» – наезжал соседушка. «А ты что, специально закрылся? Назло? Я ж тебя по-хорошему предупреждал!» – отвечал ему Сумкин. Поскольку взаимные упрёки перемежались крепкими словечками, а оба мужчины были под ощутимым градусом, то дошло до потасовки. Схватив друг друга за грудки, соседи повалились на снег, и стали бороться. Заслышав их крики, прибежала Галина. Оттащив мужа в сторону, она завела его в дом и закрыла дверь.

Николая буквально трясло от злости и обиды и чтобы как-то успокоиться, он пошел на кухню пить чай. Прошло минут 10-15, и Сумкин уже собирался отправиться спать, как снаружи послышались пьяные вопли соседа. Иван колотил в двери и звал Николая на разборки. Мужчина вскочил, сжав кулаки, но видя его состояние, жена попросила его остаться, и сама вышла на веранду.

Через окно она увидела, что сосед держит в руках какую-то палку или прут – точно она не разобрала. Галина пригрозила мужику, что сейчас вызовет полицию. При упоминании полицейских Иван чуть сбавил градус агрессии. Потоптавшись немного у двери, он, наконец, удалился к себе. Думая, что теперь-то уже точно всё, женщина ушла в спальню, а за ней и муж.

Однако супруги Сумкины напрасно полагали, что их сосед угомонился. Стоило им улечься, как стук возобновился. На этот раз Иван бил чем-то в общую стену – то ли стулом, то ли табуретом, во всяком случае, грохот стоял приличный. Так продолжалось, по меньшей мере, часов до пяти утра. Несмотря на шум, Галина, всё-таки, уснула. А Николая опять распирало от негодования. Встав, он пошел на кухню, теперь уже, чтобы выпить кофе.

А вопли соседа, тем временем, не прекращались. Сумкин был зол, пьян, и измучен бессонницей, поэтому уже не мог себя контролировать. Он решил сходить к Ивану и разобраться. Взгляд его упал на подставку для ножей: взяв тот, что побольше, он вышел из дома.

У соседей оказалось не заперто. Ивана он нашел на кухне. Как это ни странно, мужчина вел себя достаточно спокойно, попросил убрать нож и поговорить. Но Николай ничего не хотел слушать, прижав соседа к мойке и не давая увернуться, ударил в живот. На шум из комнаты вышли молодые люди – племянник Ивана и его друг. Отпустив соседа, Сумкин пожал парням руки, заверив, что они хорошие ребята, поздравил «с наступившим» и, как ни в чём не бывало, ушел к себе. А те, увидев резаную рану в животе родственника, кинулись вызывать скорую. А вскоре за Николаем приехали из полиции.

Иван пробыл в больнице десять дней, рана зажила, и его уже готовили к выписке, но возникло неожиданное осложнение – открылось внутреннее кровотечение, не связанное с ранением, произошедшее на фоне имевшегося у него цирроза печени. 11 января 2019 года мужчина умер.

Николая Сумкина признали виновным в причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, с применением предмета, используемого в качестве оружия. Правда, отделался он, скорее, лёгким испугом. Приговором Шумихинского районного суда от 16 мая 2019 года ему было назначено наказание в виде трёх лет лишения свободы условно, с испытательным сроком на три года.

В настоящее время приговор вступил в законную силу.

Михаил Садоринг, г. Шумиха

(все имена и фамилии участников событий изменены)