Посиделки в гостях у «неадеквата» стоили нервов и потерянного… уха

Вскоре к дому подъехали полиция и «скорая». На вопросы о том, что случилось, мужчина сказал, что травмы получил, упав с крыши. При этом было понятно, что история с падением какая-то не очень правдоподобная…

В понедельник 4 ноября, когда у большинства народа был праздник, название, которого не каждый и вспомнит, у слесаря Виктора Петрова был просто выходной. Утром закончилась смена. Однако отработав сутки, домой Витя не спешил. Почти до полудня просидел в подсобке с ребятами, хлебнув вволю пивка, и лишь после этого решил выдвигаться, но сначала заглянуть в магазин, взять чего-нибудь, чтобы «булькало», для настроения.

Когда Виктор стоял у супермаркета, и потягивал пиво из «полторашки», к нему подрулил незнакомый мужик лет этак «хорошо за тридцать», с пакетом, в котором что-то позвякивало, и попросил огоньку. Прикурив, он не отправился дальше, а завёл разговор. Гражданин был уже хорошо поддатый, а потому словоохотлив. Представившись Юрой, спросил, как зовут собеседника, пожал руку. Нового знакомого сразу же стал называть «земелей», хоть и несколько раз подчеркнул, что в Кургане недавно, а так, дескать, всё больше «по северам».

Примерно через полчаса такого общения, Юра уже звал Витьку к себе, посидеть, выпить «за праздничек»… «А почему бы и нет?» – подумал Петров. – «Дома-то моя и расслабиться толком не даст. Всю плешь проест, что после работы где-то болтался, да ещё и с отключенным телефоном». В общем, взвесив все «за» и «против», Виктор согласился пойти в гости к первому встречному.

Ещё по дороге Юра по фамилии Нохрин пересказал, чуть ли не всю свою биографию. Сам он был родом из Челябинской области. Там у него и баба, и двое ребятишек, правда он с ними не живёт, но деньгами помогает. Работал с молодости вахтой: Тарка-Сале, Новый Уренгой – сплошная «суровая романтика». Деньги, впрочем, тоже нормальные. Упомянул он и про то, что годик пришлось жить в колонии-поселении, когда «накосячил во время условки». А теперь вот, тут хату снимает, иногда ездит поработать на север, а так вообще думает к своим вернуться. Виктор понял, что «вахтовик» не так уж и прост, но давать обратный ход было поздно – они уже подходили к дому.

В

квартире, куда Нохрин привёл нового знакомого, оказался ещё один мужчина. «Это кореш мой, Мишка», – представил его хозяин. И тут же со смехом добавил: «Но он скучный. Не пьёт даже пива». «Вот зачем ты, Мишаня, закодировался?» – обратился Юрка к товарищу и громко гоготнул.

Виктор поставил на стол своё пиво, а Нохрин достал из пакета водку, батон колбасы, протянул непьющему Мишке банку «нулёвки». «Ну, за праздничек и за знакомство!» – произнёс он короткий тост, наполнив две стопки. Тосты произносить, как оказалось, Юрий любил. Потом пили «за севера», «за пацанов» и за многое другое…

Виктор как-то обмолвился, что в юности занимался борьбой. «О, так ты, Витёк, борцуха?» – развеселился Юрий, с сомнением оглядывая фигуру гостя. – «А какие приёмчики знаешь? А если я вот так сделаю, освободиться сможешь?» – и Нохрин, не дожидаясь ответа закинул руку на Витькину шею и сделал захват. От неожиданности и явной разнице в комплекции, Виктор захрипел. Разнимать «борцов» кинулся Михаил. «Не, ну а говорил, спортсмен! Давай, я еще бросок покажу» – не унимался Юрий. Поглядев на все эти выкрутасы приятеля, Мишка махнул рукой и поспешил удалиться, оставив вдвоём Нохрина и Петрова. «Ну вот, я и говорил? Скучный он!» – обратился хозяин к гостю, на котором только что демонстрировал приём с удушением. А потом в очередной раз наполнил рюмки и сказал уже примирительно: «Да без обид, земеля! Давай-ка накатим».

Дальше сидели вполне мирно. Правда, бесконечные рассказы Нохрина о жизни вахтовиков, какие-то несмешные байки, порядком утомили Виктора. Отчаянно хотелось домой, спать. Он даже был готов терпеливо выслушивать ворчание жены, про то как он опять где-то напился. К десяти вечера Петров окончательно решил, что пора. А хозяин, тем временем достал ещё один «пузырь».

Слова гостя о том, что он уходит, взбесили Юрия. «Ты куда засобирался? К бабе за юбку подержаться? Под каблук!» – заорал он. – «Мы ещё не закончили, и тебя никто не отпускал!» Схватив со стола бутылку, он хряснул ею Петрова по голове так, что полетели осколки стекла. Виктор лежал в луже водки, которая смешивалась с кровью, а Нохрин бил его уже кулаками. Но этого ему показалось мало. Юрий огляделся и взял со стола кухонный нож.

Наклонившись к Петрову, он стал слегка «потыкивать» его лезвием. Сильно не бил, так что все раны выходили неглубокими, но их было много. Потом Юрий вцепился в ухо лежащего и, оттянув, отпластнул большую часть. Виктор завопил от боли, ухватился за нож, и, разрезав ладонь, отшвырнул его в сторону. Как это ни странно, но лишившись ножа, Нохрин как-то враз успокоился. Воспользовавшись паузой, Виктор на четвереньках, оставляя на полу кровавые следы, уполз в ванную и закрылся там на защелку.

После внезапной вспышки ярости, пьяный хозяин… уснул. Петров всю ночь просидел в запертой ванной комнате. Он так и не понял – спал он, или попросту был без сознания. Наутро, проснувшийся хозяин, постучал в дверь и сказал, чтобы Виктор убирался. – «И чтобы никому ничего не болтал! Скажу, что я тебя знать не знаю» – предупредил он гостя, когда выпроваживал из квартиры.

Виктора Петрова с множественными травмами, включая сотрясение мозга, госпитализировали в больницу скорой медицинской помощи. Потребовалась операция. О том, что произошло на самом деле, он рассказал полиции позже, во время лечения.

Суд признал Юрия Нохрина виновным в умышленном причинении средней тяжести вреда здоровью, совершенном с особой жестокостью, издевательством или мучениями для потерпевшего.

14 февраля 2020 года приговором Курганского городского суда ему было назначено наказание в виде трёх лет лишения свободы в колонии строгого режима. Кроме того, суд обязал взыскать с Нохрина денежную компенсацию в счёт возмещения морального вреда. В настоящее время приговор вступил в законную силу.

Михаил Садоринг, г. Курган

(Все имена и фамилии участников событий изменены)