Санкт-Петербург: От дворцов Петра I до «человейников» Кудрово. Где же амбиции царя сегодня?

В 1703 году, когда Пётр I заложил первый камень Петропавловской крепости, Санкт-Петербург был мечтой. Болотистая почва, суровый климат и нехватка ресурсов не останавливали царя. Уже в том же году появился Домик Петра I — скромный деревянный сруб, ставший символом начала. К 1704 году на Петербургской стороне вырастали первые мазанки и избы, а Троицкая площадь стала сердцем молодой столицы. Здесь в 1718 году в мазанковой постройке прошло первое заседание Коллегий — прообраз будущих министерств.

Каменное строительство началось позже. Адмиралтейство, чьи деревянно-земляные укрепления сменились каменными в 1711–1718 годах, стало ядром города. Параллельно возводились первые частные каменные дома: Меншиковский дворец, резиденции канцлера Головкина, князей Гагарина и Шафирова. Эти здания, как и Летний дворец Петра I, спроектированный Доменико Трезини, были не просто домами — они задавали тон архитектурной эстетике, где строгость европейского барокко сочеталась с русской душой.

Зодчие того времени — Трезини, Земцов, Леблон, Маттарнови — создавали шедевры, которые до сих пор определяют облик города. Петропавловский собор, здание Двенадцати коллегий, Кунсткамера — каждое сооружение было частью грандиозного замысла: сделать Петербург не просто столицей, но окном в Европу. Даже Летний сад, спланированный Угрюмовым, был манифестом просвещённой эпохи.

Но что стало с этим городом мечты спустя три века? Пока исторический центр бережно хранит наследие Трезини и Растрелли, окраины тонут в безликих «человейниках» Кудрово и Мурино. Эти районы, где окна домов смотрят друг на друга, а дворы превращаются в парковочные поля, — словно зеркало, отражающее кризис современной урбанистики. Если Пётр I строил город для будущего, то сегодня мы строим для сиюминутной выгоды.

Кудрово и Мурино — это не просто спальные районы. Это символ утраты масштаба и амбиций. Там, где Трезини чертил планы, вдохновлённые европейскими столицами, современные застройщики возводят панельные высотки без лица. В 1700-х годах каждый дом был частью общей идеи, а сегодня новостройки — это часто лишь квадратные метры для продажи. Жители этих районов жалуются на отсутствие инфраструктуры: школы переполнены, детские сады в дефиците, а пробки на выездах стали частью повседневности. По данным аналитиков, в Кудрово на 2025 год плотность населения превышает 10 тысяч человек на квадратный километр — в пять раз больше, чем в историческом центре.

Но есть ли выход? История Петербурга подсказывает: город всегда умел возрождаться. В 1710-х годах, несмотря на болота и наводнения, Пётр I и его зодчие создавали чудеса. Сегодня нам нужен новый Трезини — не архитектор, а визионер, который вдохнёт в окраины тот же дух гармонии и величия. Например, урбанисты предлагают концепцию «15-минутного города», где всё необходимое — школы, поликлиники, парки — находится в шаговой доступности. В Кудрово уже начались эксперименты: в 2024 году открылся первый общественный центр с коворкингом и детскими студиями, а в Мурино тестируют велодорожки, связывающие район с метро.

Эмпатия к жителям — ключ к переменам. Люди в Кудрово и Мурино — это семьи, мечтающие о комфортной жизни. Исторический Петербург учит: город строится не только из камня, но и из идей. Может, пора вдохновиться Трезини и Леблоном, чтобы вместо «человейников» создавать пространства, где хочется жить, а не просто существовать?

Санкт-Петербург начинался как город, где каждый камень дышал амбицией. Сегодня он нуждается в тех, кто готов вдохнуть в него новую жизнь.