Любовь спасла от наркомании

Желание выглядеть «крутым» привело Дмитрия УШАНОВА к страшной зависимости, но случайная встреча изменила его жизнь и помогла справиться с болезнью ОТ АВТОРА: друга детства Дмитрия УШАНОВА я не видела больше 15 лет. А недавно столкнулись случайно на улице и едва узнала его: от двухметрового стокилограммового богатыря остался только рост. Худой, осунувшийся, он шел под руку с невысокой темноволосой женщиной с приятным и добрым лицом. «Моя жена - Любочка», - представил он ее. И на мои расспросы «что он», «как он» и «где пропадал», предложил: «Пойдем, кофе выпьем, я все расскажу». В песочнице все дети равны: и начальников, и уборщиц. Но Дима всегда выделялся среди дворовых ребят. И особой ухоженностью, и модной, тщательно подобранной одеждой, и спортивной осанкой. Его мама работала простой медсестрой в поликлинике и воспитывала сына одна, но, судя по всему, заработок имела приличный. Ее знали все жители окрестных пятиэтажек и постоянно обращались за помощью: то укольчик сделать, то массаж, то просто за медицинским советом. И, естественно, их благодарность была материальной. В конце 80-х годов прошлого века у шестиклассника Димона были фирменные джинсы с кроссовками и ходил он не абы в какую спортивную секцию, а на супермодное каратэ. Избалованный — он ни в чем не знал отказа, успешный — был первым и в спорте, и в учебе, популярный — его широкие брови вразлет и крепкая фигура со временем стали пользоваться большим успехом у девчонок, Димка рос, тем не менее, добрым и отзывчивым парнем. Друзья уважали и любили его, а знакомые взрослые, отмечая в нем лидерские качества, пророчили большое будущее. - Эх, не прошел я испытание «медными трубами», - Дмитрий тяжело вздыхает. - Все мне слишком легко давалось, казалось, все могу, стоит только пальцем щелкнуть. Ну и всеобщий хор обожания, начиная с мамочки: ах какой талантливый, ах какой умный... Вот крышу постепенно и снесло. Окончив школу в 1991 году, Дима, вопреки прогнозам, не уехал из Орла, хотя, со своей «серебряной» медалью мог попытать счастья в столичных вузах. Времена тогда были неспокойные, зарплаты — маленькие, а цены росли как на дрожжах. Вот мама и отговорила сына от поездки, хотя по его рассказам, всего два года до этого она старательно готовила сына к поступлению в МГУ — наняла ему дорогих репетиторов и записала на заочные подготовительные курсы. - Да мне, честно говоря, самому не очень-то хотелось по общагам мотаться, - вспоминает Дмитрий и в его глазах явно читается сожаление об упущенной возможности. - Дома быт уже налажен: мама приготовит, погладит, постирает. А перспектива хорошо устроиться и здесь в принципе была. Дима поступил на престижную и модную в начале 90-х специальность «менеджера» в коммерческий вуз. Чему их там тогда учили, для меня до сих пор загадка, а через несколько лет факультет этот и вовсе упразднили за ненадобностью. Немного экономики, немного юриспруденции, совсем чуть-чуть математики... Но популярность специальности была огромной. - Я попал в компанию так называемой «золотой» молодежи, - продолжает свой рассказ Дима. - Дети скороспелых коммерсантов, местных авторитетов приезжали в институт на дорогих машинах, пачками доставали из карманов деньги, звенели золотыми побрякушками. Как же мне тогда хотелось быть с ними наравне. Ему казалось, что быть наравне - это, в том числе, и употреблять наркотики. Это потом он понял, как заблуждался. Начинал с малого: пара затяжек марихуаны из общего «косячка», пущенного по кругу во время квартирной вечеринки, таблетка экстази перед дискотекой, а потом дело дошло и до героина. К концу 4 курса в 1995 году Дмитрий уже плотно «подсел» на наркоту. Учеба перестала его интересовать, в институте он не был неделями, зависая у друзей на квартире, а домой появляясь только под утро. Мать — медик, быстро поняла, что с сыном творится неладное: неимоверно расширенные зрачки, нездоровое возбуждение, резко переходящее в полную апатию, взрыв энергии, сменяющийся плохим самочувствием... Но он тщательно скрывал свое новое «увлечение». До тех пор, пока она, однажды утром, зайдя к нему в комнату, когда он спал, не увидела его ноги: под коленями все вены были исколоты. - Мать что-то мне говорила тогда, убеждала, плакала, ругалась, а мне было все равно, только раздражение накатывало от резких звуков, - вспоминает Димка. - Я даже не знаю, как объяснить то состояние. Мать что-то про смерть талдычит, а я смотрю на нее думаю, что надо срочно к другу Сереге бежать, у него порция кайфа есть. А однажды добежать до Сереги Дмитрий не успел. Организм, требовавший все больших доз, накрыла внезапная ломка. Его, скрюченного, в полубессознательном состоянии лежащего на полу в собственной блевотине, нашла пришедшая с работы мать. Потянулась череда  бесконечных лечений и срывов. - Отлежу в больничке месяц, меня прокапают, откормят и — домой. А я поживу еще месяц спокойно, без доз, а потом, вдруг, такая тоска накатывает, хоть волком вой, хоть в петлю, и опять за старое, - Дима рассказывает об этом отстраненно, странным монотонным голосом, как будто не о себе, а о чужом человеке. - Чем я только не переболел за эти 10 лет: шприц-то чаще всего, один на всех. Чудом СПИД не подхватил. Букет заболеваний у Димы, действительно, впечатляющий: от серьезных проблем с печенью до диабета. Век наркомана, как известно, короткий. Героиновые вообще живут от силы пять лет после того, как начали колоться. То, что Димке удалось продержаться так долго, в основном заслуга его матери-медика, которая не отказалась от сына и поддерживала его пошатнувшееся здоровье, всеми доступными способами. - Все тогда прахом пошло из-за моей дурости, - Дима горестно машет рукой. - Институт закончил кое-как. Работу, естественно, не нашел, некому там работать было: я то под кайфом, то на лечении. Наконец, матери Сергея кто-то рассказал, что на Украине, в Херсонской области есть реабилитационный центр для наркоманов, где снимают не только физическую, но и психологическую зависимость. И она уговорила Диму поехать. - Там мы и познакомились, - вклинивается в разговор Люба, до этого тихо сидевшая рядом. - Я тоже в свое время приехала туда лечиться, а потом осталась работать там, некуда было возвращаться, разве что в старую подвальную компанию. Вообще-то я родом из Кемерово. Колоться начала в 2000-м году, попала в плохую компанию, когда мама умерла, а отчим какими-то махинациями выписал меня из квартиры. В этот центр меня одноклассница привезла. Она нормальная, не наркоша. Пожалела меня. Они прожили в этом центре почти пять лет. Люба работала на кухне, а Дима — подсобным рабочим. Все это время они не употребляли наркотики. Но только в 2010 году нашли в себе силы вернуться в нормальную жизнь. Приехали в Орел, официально поженились. - Познакомился с Любой и все - как отрезало, не тянет больше, - говорит Дима и крепко сжимает руку жены, словно боится, что она исчезнет куда-то. - Проблем у нас, конечно, много, я болею часто, но работа постоянная у меня теперь есть, я — экспедитор в торговой компании. А в 2014 году после очередного реабилитационного курса, который вынуждены периодически проходить, чтобы поддержать измученный химией организм, они родили совершенно здорового мальчика. Прощаясь, Дмитрий разрешил опубликовать его фамилию и фотографию. - Хвастаться, конечно, нечем. Но ты обязательно напиши, что ни в коем случае нельзя даже пробовать эту гадость, - взволнованно сказал он. - Самостоятельно бросить еще никому не удавалось, и не у всех есть такой сильный стимул, как моя любимая жена, а теперь еще и сын. Я просто не могу их подвести.