Чтобы не мешать приемным детям, вдовец проводит все дни и вечера на улице

На прошедшей неделе я приехала в девятиэтажку на Планерной. Мы договорились встретиться с мужчиной во дворе, около подъезда, где он и ждал меня в компании соседок.

«Вы уж помогите ему! – в один голос заговорили женщины, обращаясь ко мне.  – Ведь совсем ему некуда пойти. Сидит здесь все время, до позднего вечера, жалко жутко мужика»

И на мои удивленные вопросы подтверждают – да, мол, именно из-за падчерицы и пасынка он коротает все дни здесь, на скамейке, лишь бы лишний раз не заходить в квартиру, в которой живет почти тридцать лет.

Александру было 20, когда он, отслужив в армии, переехал из Кемеровской области в Орел вслед за родителями. Устроился шофером в геологоразведку, вскоре женился, и жизнь казалась ему светлой, простой и четко распланированной.  Все как у всех – работа, очередь на квартиру, которую он вскоре и получил, дети – сначала сын, потом дочка. Но когда сыну исполнилось пять, Александр ушел из семьи. Об этом периоде вспоминает неохотно – зачем тормошить старое?

- Все были неправы, - говорит мужчина.

В конце 80-ых  познакомился с вдовой Любовью Зарытовской. Любонькой, как до сих пор ласково называет ее Александр Анатольевич. У нее двое маленьких детей, но это нисколько не помешало его любви. Более того, к тому моменту  родные дети Александра перестали общаться с отцом, поэтому всю родительскую любовь он вылил на этих ребят, пусть и не родных по крови, но ставших родными по жизни. А как иначе, ведь их родила его любимая женщина. Алексей с Татьяной (к моменту свадьбы в 1990 году им было 11 и 7 лет соответственно – Прим. автора) стали называть маминого избранника папой. Жизнь тогда у него началась будто с чистого листа. Стыдно было, конечно, перед той, старой семьей – там же дети, но алименты платил исправно и надеялся, что когда те вырастут, поймут и простят.

С Любой жили душа в душу. Женщина работала на швейной фабрике, от которой и получила в 1989 году эту двушку в 909-м квартале. Радости не было предела – еще бы, своя квартира, пусть и небольшая, но светлая и удобная. Все сбережения потратили на новую мебель и обустройство, вили гнездо, представляя, как здесь вырастут дети, а потом появятся и внуки. В 1992 году у супругов появилась общая дочь Ольга.

Чтобы получать больше, Александр устроился дальнобойщиком. Тяжело, но главное - обеспечить свою семью, и он работал день и ночь.

- Тогда и выпивать начал, - опуская глаза, признается мужчина. – Вернусь из рейса – и за бутылку. Но вел всегда себя спокойно – выпью и спать завалюсь, скандалов никогда не было.

Работа была тяжелой, но прибыльной.

- Я за одно лето в конце девяностых две свадьбы сыграл – и Тане, и Леше, - в голосе моего собеседника прорываются горделивые нотки.

Таня родила сына Дмитрия, но личная жизнь не сложилась, и она осталась жить с родителями. Алексей тоже привел в отчий дом свою жену. Вшестером, конечно, трудно поместиться в двух комнатах, но места все же хватало. И поначалу жили мирно и дружно. Когда начались конфликты, Александр не может точно вспомнить.

- Все из-за коммуналки. Мы хотели, чтобы они тоже платили за себя, но дети отказывались – считали, что только мы должны. Начали ссориться, в итоге они даже отделились от нас – купили себе холодильник. Мы и общаться почти перестали. Они только кричали на нас, недовольны были, когда Любонька на кухню выходила. В то ее последнее утро Люба вышла на кухню, чтобы что-то приготовить, но ее выгнали. Она вернулась в спальню, всплакнула, а потом в магазин засобиралась. Да так больше и не вернулась – умерла на улице. Ее на скорой забрали, но не спасли, - рассказывает мужчина и достает из сумки папку с документами, которые все время носит с собой, боясь оставить дома. Там, среди бумаг, хранятся и несколько их фотографий, бережно завернутых в целлофановый пакет.

После смерти жены в 2014 году жизнь мужчины потеряла всякий смысл. Чтобы не мешать детям, он уехал в деревню на Знаменке к матери. Признается, что пил много, и это не понравилось мужу сестры, который тоже жил в этом же доме.

- Ну и пришлось мне вернуться назад. Приехал, а мою комнату заняли. Шкаф, который мы с Любонькой купили, выбросили прямо вместе со всей моей одеждой. Помыкался я, и уехал в заброшенный дом, который остался от тестя. Там поселился, - вспоминает Александр Анатольевич.

Жил отшельником. Утро начинал воспоминанием о любимой, вечером засыпал с мыслью о ней же, время от времени заливая горе в бутылке. А в одно прекрасное утро, осенью 2017 года, понял, что не может встать в кровати - ног не чувствует. В больнице выяснилось – инсульт. Еле откачали, но все же вытащили почти с того света. Правда, потом его посетили страшные мысли – может, и зря? Ходить не мог, а когда врачи сказали, что выписывают, с ужасом осознал, что забирать его никто не приедет. Своим детям давно стал чужим, а теперь и приемные вычеркнули его из жизни. Социальные работники помогли – оформили в дом престарелых во Мценске. Всю прошедшую зиму он там и провел, и вроде бы ничего – жить можно, но все же казенные стены, а он еще и не такой старый – 63 года.

- Решил я вернуться домой. Все же не бездомный ведь, часть квартиры мне принадлежит, почему ж я должен тут доживать? – говорит мужчина.

И этой весной он приехал сюда. Его возвращению никто не обрадовался, да и можно понять – и без того негде разместиться (сейчас в двушке живут Алексей с женой, Татьяна с новым мужем и 20-летним сыном Дмитрием). Конечно, в нашей стране многие ютятся в более тесных условиях – и ничего. Этот же семейный конфликт не удается скрыть ни от соседей, ни от участкового, который стал частым гостем здесь.

- Они выгоняют меня из дома. Комнату мою заняли – я сплю на угловом диванчике в кухне. Холодильник наш с Любой выкинули, дали мне взамен старый какой-то, неработающий – я там лапшу быстрого приготовления храню, - Александр Анатольевич говорит, что ей и питается, готовить не может. – Доходит до драк, вызываем участкового, а что он сделает. Письма в прокуратуру пишу, но тоже одни отписки получаю. Вот здесь на улице, и живу – туда только переночевать захожу. А что зимой будет, не знаю – у меня даже одежды верхней нет, они все выбросили.

Большая часть пенсии уходит на погашение долга за квартиру – счета были разделены перед смертью жены, и пока Александр лежал в больнице и жил в доме престарелых, долг за его часть копился.

…В квартиру на 4 этаже я поднялась одна – пенсионер испугался идти вместе со мной, предрекая очередной скандал. Дома, правда, оказался лишь его внук Дмитрий – вежливый молодой человек, впустивший меня в комнату и согласившийся ответить на вопросы.

- Да он на публику играет, - смущенно улыбается парень. – Сам же провоцирует нас на скандалы, а потом жалуется и всем рассказывает, какой он бедный.

Правда, пройти мне в кухню, чтобы посмотреть, в каких условиях живет дед, Дмитрий не разрешает. «Не стоит», - говорит он, прощаясь со мной.

Перед публикацией статьи я обратилась в пресс-службу УМВД области с просьбой прокомментировать эту ситуацию.

- Действительно, наш участковый хорошо знаком с этой семьей. Его вызывают часто – то сам Александр Сергеенко, то его родственники. Но чем участковый может помочь? Это гражданско-правовые отношения, такие вопросы решаются только через суд. Участковый направлял к мужчине социального работника, но тот отказался от помощи, - рассказала мне специалист пресс-службы ведомства Олеся ЛИХОБАБИНА.

Но и суд вряд ли чем-то поможет. Если уж родные сами не могут решить свои конфликты и научиться жить мирно, Фемида тут будет бессильна. Жаль только, что мечтам Александра Сергеенко о счастливой старости так и не суждено было сбыться. И вместо того, чтобы нянчить внуков  со своей любимой женщиной и хранить семейный очаг, он вынужден обращаться за помощью к посторонним, чтобы его оградили от родных.

Марьяна СЛАВИНА, Орел