Работа в абортарии лишила Лидию способности рожать
ОТ АВТОРА: Лидия Белкина прислала в «Яикъ» письмо о своей жизни, и я созвонилась с ней и договорилась о встрече. Она много раз безуспешно пыталась стать матерью и считает, что всему виной ее работа в гинекологии.
62-летняя читательница с большой радостью приняла меня в гостях и долго не желала отпускать, объясняя это тем, что боится оставаться одна. Она потеряла всех близких и уже больше десяти лет живет с кошками, которых когда-то спасла от голодной смерти на улице.
Лидия Дмитриевна живет в 23-м микрорайоне, в двухкомнатной квартире на девятом этаже. На лестничной площадке три квартиры, две из которых пустуют.- Соседей нет. За стенкой вроде снимали квартиру какие-то молодые люди, но потом съехали, а в квартире напротив жила бабушка. Умерла давно, а внуки до сих пор не могут продать жилье, - объяснила собеседница и провела меня на кухню.В доме пахло выпечкой. Лидия налила мне чаю и извинилась, что нет сахара.- Я ведь уже пять лет как страдаю диабетом. Уровень сахара в крови постоянно скачет, а помочь некому. Мобильник под боком держу и, если что, «скорую» вызываю, - сказала собеседница и предложила несладкие угощения: пресные блинчики на кефире, чай с сахарозаменителем и сухие галеты.- Родилась я в 1955 году Краснодарском крае, в городе Кропоткине. В семье нас было двое: я и моя сестра Лариса. Сейчас ее уже нет в живых: убили в пьяной драке, - тяжело вздохнув, пояснила Лидия Дмитриевна. - Так уж случилось, что она запила после того, как ее бросил муж. Три года назад Ларису сильно толкнул собутыльник, она упала и ударилась головой об асфальт. Его посадили.Лидия Дмитриевна рассказала, что ее отец умер, когда она была маленькой, а через два года после этого мама привела в дом мужчину. Новый глава семьи сам был безработным, но заставлял супругу трудиться чуть ли не круглыми сутками. В то время, пока мама пропадала на работе, отчим часто бил девочек и запрещал выходить из дома.- Он был очень суровым, не разрешал нам с Ларисой даже заниматься танцами. До смерти папы мы посещали кружки и секции, а при дяде Леше пришлось все это оставить. Однажды я вернулась с танцев, так он на мне все платье порвал! Да так ударил кулаком по столу, что на нем разбилось стекло, под которым лежали карта мира и разные календари и открытки, - вспомнила Лидия Белкина.Жить с таким тираном ее мама долго не смогла: после очередного скандала выставила за дверь. Последней каплей стало его очередное требование: он запретил супруге красить губы.- Мне кажется, он просто искал любой повод нас оскорблять и унижать. Маму под конец начал избивать прямо на наших глазах. В общем, когда он ушел, мы стали жить лучше. Мама как-то успокоилась, да и мы подросли, стали помогать по хозяйству, - сказала Белкина.
В 1973 году Лидия уехала из Краснодара в Москву. В столице пробовала поступить в медицинскую академию, но не смогла. Зато там познакомилась с Алексеем, который стал ее мужем и перевез в Оренбург.- Скажу честно, мне не очень нравился этот город. После нашего живописного уголка Оренбург казался мне серым и унылым. Да и скучала я сильно по маме и сестре, - призналась собеседница. – Леша без конца уезжал в командировки, а я все пробовала себя в медицине.Летом 1975 года 20-летняя Лида смогла поступить в медицинский колледж. Отучившись на факультете гинекологии и акушерства, она сперва работала медсестрой у дежурного врача, а позже стала ассистировать при абортах.- Когда я начала работу в гинекологии горбольницы на Гагарина, у мужа появилась любовница Полина. Моя беременность не принесла Леше особенной радости, но когда он узнал, что плод замер на сроке в 21 неделю, то собрал вещи и ушел от меня, - рассказала женщина.Алексей оставил супруге однокомнатную квартиру, а сам получил новую в центре города, куда переехал с пассией. Собеседница с обидой в голосе поведала мне, как бывший муж приезжал к ней с Полиной и вывозил из квартиры вещи, купленные во время их совместной жизни.- Я тогда не особо задумывалась о неудачной беременности, о том, почему замер плод, и продолжала работать на той же самой должности. Однажды к нам пришла на аборт уже немолодая цыганка, посмотрела мне в глаза перед операцией и сказала, что, наверно, у меня нет детей и никогда не будет, - вспомнила женщина. – От этих слов стало не по себе, но я не подала вида, а лишь пожала плечами и продолжила свое дело.Лидия призналась мне, что после этого каждый день работы все больше становился похожим на ад. Когда врач удалял крохотного малыша из утробы очередной пациентки, у нее дрожали руки. «Абортный мусор» в ведре, который потом относила уборщица, Белкиной стал сниться ночами.- В 1979 году мне снова посчастливилось забеременеть от одного ухажера. Правда, он совсем не стремился к совместной жизни, но я решила родить для себя, - пояснила собеседница. – Сестра моя, выйдя замуж за военного, к тому времени уехала жить в Ростов и родила мальчиков-двойняшек.Однако и эта беременность не стала для Лидии удачной: плод замер на 20-й неделе. Причину не могли понять ни врачи, ни она сама.- Шло время, я стала очень сильно переживать по поводу того, что не складывается личная жизнь. Подруги все становились матерями, да и Лариса периодически приезжала с сыновьями и мужем ко мне в гости, - чуть не плача, рассказала Белкина.Проработав еще ровно год после очередной неудавшейся беременности, медсестра решила все-таки уволиться из той поликлиники.- Больше я не могла участвовать в абортах. Чувствовала жуткую вину, которая не прошла до конца и по сей день. Потом я беременела еще два раза, причем от мужчины, который хотел взять меня замуж. Мы довольно долгое время жили вместе, но все оказалось безуспешно. Обе беременности продолжались лишь по пять месяцев и одной неделе, - объяснила женщина. – Меня клали на искусственное прерывание так же, как и моих пациенток.После четвертой такой операции Лидии запретили беременеть снова. Помимо этих проблем у нее стало подскакивать давление, мучили головные боли.- Некоторые предлагали взять малыша из детского дома, но я так и не решилась на этот шаг, - призналась Лидия Дмитриевна. – Было почему-то страшно брать чужого ребенка. Сейчас вот я жалею, что не сделала этого. Очень мне одиноко и горько!
В 1986 году Лидия узнала от сестры, что их мать скончалась от рака. До последнего женщина никому не рассказывала о страшном недуге и справлялась самостоятельно, не тревожа родственников и дочерей.- Я все собиралась к ней съездить, но мне то финансы не позволяли, то депрессии какие-то нескончаемые были. Два года назад я отправилась на родину, была на могиле матери. Жаль, что приехала только к деревянному кресту, а ведь она ждала меня... Все надеялась, что я к ней с внуками приеду, - вздыхая, сказала Белкина и попросила меня не обращать внимания на то, что она постоянно плачет.Во время нашего разговора на кухню зашли две кошки и стали тереться о ноги моей собеседницы. Она взяла на руки одну из них и, погладив ее по голове, продолжила:- Потом уже, когда врачи сказали, что детей иметь не смогу, я и перестала пытаться построить с кем-либо отношения. Мужчины стали противны, потому что каждый пытался урвать от меня что-то себе. Кому-то требовалось жилье, кому-то хозяйка в доме. Я никогда не видела ни в одном из них, что нужна как женщина, как близкий человек, - пожаловалась Лидия Дмитриевна.После смерти матери Лида и Лариса продали дом в Кропоткине и улучшили жилищные условия. Моя собеседница разменяла однушку в старом доме на квартиру улучшенной планировки в девятиэтажке.- Я когда покупала квартиру, как-то не задумалась о том, что буду тут оторвана от мира. Здесь все время такая тишина, на девятом этаже, а сейчас еще и не живет никто на лестничной площадке, - поделилась со мной Лидия Белкина.Она рассказала, что нашла неожиданное спасение от одиночества в кошках. Лидия Дмитриевна до пенсии работала медсестрой в частной клинике, после чего стала помогать бродячим животным. Сейчас у нее три питомца.- Если я вижу бездомное животное, нуждающееся в пище или другой помощи, у меня разрывается сердце. Я спасла много кошек и собак от голодной смерти, - сказала она. – У меня живет Петрович без хвоста и лапы. Его я увидела на улице еле живым. Кто-то поиздевался над несчастным. Я его в ветеринарную клинику возила, за уколы обезболивающие платила, потом дома отпаивала теплым молоком.Перед тем как я ушла от Лидии Дмитриевны, она попросила меня обязательно написать о том, что когда-то в юности сильно обидела беременную, жестоко обозвав ее. Прошло много лет, прежде чем она вспомнила этот случай, и теперь считает: ничто в нашей жизни не проходит просто так – ни слово, ни поступок.- Одиночество – мое наказание! – сказала Белкина.Весь вечер я думала о судьбе моей собеседницы, а наутро снова позвонила ей узнать, как дела. Лидия Петровна ответила, что очень занята: капает капли в глаза одному из четвероногих жильцов, а потом почему-то так и не перезвонила.Светлана ДАВЫДОВА, Оренбург
