«Я не доиграла! Не доработала! Ничего не успела!»

Почему актриса Тамара Марсова вынуждена жить в доме ветеранов   От автора: Про 86-летнюю актрису драматического театра им. А.В. Луначарского, заслуженную артистку России, вдову известного режиссера Семена Моисеевича Рейнгольда Тамару Марсову мне рассказала подруга. Уже более десяти лет женщина вынуждена жить в пензенском доме ветеранов. У нее есть близкие родственники, но по непонятным причинам они не общаются с Тамарой Евдокимовной. Во вторник, 15 октября я пообщалась с нею в ее комнате.   У порога своей комнатки в доме ветеранов меня встретила красивая, ухоженная, невысокого роста женщина. Тамара Евдокимовна при знакомстве со мной момент слегка улыбнулась, хотя, когда я только пришла, обратила внимание на ее грустный взгляд. Она выключила телевизор, достала свой фотоальбом. – А я ведь уже год не гуляла на улице, болею, даже передвигаться без посторонней помощи не могу, – вздохнула она. – Мне даже еду в комнату приносят, не могу дойти до столовой.  Раньше я на несколько дней уходила из дома ветеранов, навещала сына. Он у меня тяжело болен, инвалид второй группы. По определенным причинам, я не могу жить с ним. Есть у меня и внуки, но они почему-то тоже не хотят со мною знаться. Наверное, дел много…  Единственным источником общения и получения информации для Марсовой служит телевизор. Он стоит в ее небольшой комнатке размером четыре на пять метров. В доме ветеранов она считается чуть ли не элитным жильем, в ней Тамара Евдокимовна живет одна. Стол, кровать, шкаф, стул – вот и вся нехитрая мебель. За ширмой расположена раковина. – Смотри, какая у меня есть кукла, – женщина указывает мне на игрушку, сидящую на шкафу. – Мне ее более 50 лет назад поклонники подарили. Это один из самых дорогих моему сердцу презентов. Помню, когда я еще работала в Новокузнецке, играла главную роль в постановке «Таня». Так вот, ребята-железнодорожники приходили ее посмотреть 20 раз! Они мне даже билеты свои показывали. А однажды принесли мне в подарок несколько ящиков фруктов и розы. В годы моей юности это был большой дефицит. В  Новокузнецке я переиграла чуть ли не всех сказочных красавиц – Золушку, Аленушку, Марьюшку. Вот после одного из «волшебных» выступлений ко мне подошли мама с дочкой, которые и подарили эту куклу. Тут моя собеседница на несколько минут замолкает. О чем - то задумывается, глубоко вздыхает, смотрит в окно. Кажется, что она начинает вспоминать каждую из своих ролей. За 55 лет актерской карьеры она сыграла их более 250.   – Нет, я не доиграла! – Резюмирует она и тянется за фотоальбомом с фотографиями, который находится всегда рядом с нею. Улыбка опять спадает с лица женщины. – В детстве я вообще не знала, что есть такая профессия, как актриса. Мне просто очень нравилось участвовать в разных постановках, читать стихи. Своеобразным режиссером был мой папа - учитель русского языка и литературы, а по совместительству директор районной школы Кемеровской области. Помню, когда мне было всего восемь лет, он мне дал роль цыганочки. Это было чудесно…Одновременно с театром я заболела и акробатикой. Приходила по выходным в пустой спортивный зал школы и делала там мостики, шпагаты. Дошло до того, что маме предложили отдать меня в цирк, но она отказалась. К тому времени наша семья уже осиротела. В 35 лет отца арестовали и расстреляли из-за того, что он был сыном священнослужителя.   После переезда  из Новокузнецка в Кемерово, Марсова начала ходить в местный «Дом пионеров», где был кружок самодеятельности. Во время войны он был своеобразным лекарством и для актеров, и для зрителей. – Я играла в спектаклях «Голубой и розовый», «Тимур и его команда», «Бессмертный, – вспоминает Тамара Евдокимовна. – И везде мне доставалась роль Жени. Даже коллеги по цеху потом признавались, что думали, будто это мое настоящее имя. В студии наша героиня познакомилась и со своим первым супругом, вместе они играли главные роли в трагедии Шекспира «Ромео и Джульетта».  Но мужчина не скрывал, что не особо-то любит актрису и даже после того, когда она родила сына, он, недолго раздумывая, с ней развелся.   Назвать актрису обычной пенсионеркой язык не поворачивается. До недавнего времени Тамара Морсова  была «звездой» дома ветеранов, ни один концерт не проходил без ее участия. Но вот уже больше года женщина не может передвигаться без посторонней помощи, за это время она ни разу не была на улице! – После смерти моего супруга, главного режиссера драматического театра Семена Рейнгольда, у меня очень пошатнулось здоровье, -  продолжает рассказывать женщина. –  Мы с ним прожили вместе 29 лет, он был для меня и мужем, и мамой, и подружкой. Я познакомилась с ним в Новокузнецке, где играла в местном театре, а он приехал туда защищать свою дипломную работу, ставить пьесу «Таня», в которой я сыграла главную роль. А через некоторое время он вернулся в этот время жить и работать, у нас завязались отношения…В 1971 году мы переехали жить в Пензу, где Рейнгольд до самой смерти проработал главным режиссером драматического театра. Сначала нам предоставили жилье в общежитии на Суворова, а затем дали трехкомнатную квартиру на улице Московской. Семен Моисеевич был строгим, но справедливым режиссером. Даже меня не баловал. Если я пыталась попросить, чтобы он дал мне ту или иную роль, он порой категорично отвечал: «Тамара, это не твое!» В 1994 году Тамара Евдокимовна ушла из театра. Одной из последних в карьере стала ее роль старухи Савельевны в спектакле «Живите, господь с вами…». Затем несколько лет она работала смотрителем в музей имени В.Э. Мейерхольда. Там ей даже удалось сыграть в постановке Наталии Кугель «Сверчок за очагом». А в 2002 году она начала жизнь в доме ветеранов. – Мой сын очень болен, мы не могли жить вместе, – объясняет она мне причину. – Спасибо работникам театра и актерам, которые меня не забывают.  Приглашают на все постановки. Даже когда недавно в театре был юбилей у Михаила Каплана,  они присылали за мною машину и двоих ребят, которые помогали мне с передвижением. Кстати, игра молодых актеров меня удивляет. Они стараются делать большой акцент на спецэффекты, а поколение моих актеров в свое время спокойно обходилось без этого. Вот мой супруг, например, ставил спектаклю «Когда цветет акация», и в нем девушки пели из зала. Вот это было здорово! Вспоминая моменты из своей жизни, Тамара Евдокимовна старается улыбаться, пытается убедить меня, что все не так плохо, как кажется на первый взгляд. За четыре часа нашей беседы она вспоминает сотни моментов из своей жизни и в очередной раз вздыхает, только из-за того, что я ухожу.   – А ведь я не доработала, не доиграла, не дожила, – говорит она, прощаясь со мною. – Я ничего не успела, ничего не сделала! Вера Павлова, Пенза.