Не ругайте мужей за дорогие подарки! Пуховый платок спас семью бабушки и её внучки

Поженились Клавдия и Иван незадолго до войны, в 1939 году. Жили в Великих Луках, откуда оба и ушли на фронт, дедушка в танкисты, бабушка в санитарки. Скольких раненых она с поля боя вытащила – нет им числа! От этой непосильной работы надорвалось её женское здоровье, у бабушки не было своих детей, только приёмные.  

Но слово про платок – настоящий, оренбургский, пуховый, который прошёл сквозь обручальное колечко. Иван его подарил своей невесте в день свадьбы. А Клавдия по неопытности, по молодости, возьми, да и скажи: «Зачем потратился? Без платка можно и обойтись, а вот стол обеденный необходим…» Иван ничего не ответил, только тень пробежала по его лицу. Через месяц после свадьбу он принес домой и стол, и табуретки сам сколотил. А Клавдия кусала от досады губки, осознав свою ошибку.

Но слово – не воробей, вылетит, не поймаешь. Наступило 8 марта – нет подарка от Ивана. Вот и день рождения у Клавдии – ни цветочка от мужа! Тут она и расплакалась. Бросилась на шею Ивану в отчаянии, выпросила прощение. Это была одна-единственная размолвка за всю их совместную жизнь. После этого было много праздников и много дорогих подарков получили оба друг от друга, но дороже того пухового платочка для Клавдии ничего не было.

Во время войны он часто грел ее лютой зимой: лечил ей застуженное горло и надорванную поясницу, а уж сколько слёз она пролила в мягкий клубочек – одной ей известно.  Последнее письмо от Ивана пришло из госпиталя в 1943-м, и написано было не его рукой. В конце письма Клавдия нашла этому объяснение. Иван диктовал письмо товарищу, так сам ничего не видел (в госпиталь его привезли обгоревшего и тяжело раненного). Больше Клавдия ничего до конца войны о муже не знала.

В составе Красной армии она прошла всю Белоруссию, Украину, Польшу. Дошла до Берлина и после Великой Победы вернулась на родину, восстанавливать Великие Луки. Здесь-то и появились у неё первые дети, двое сирот, Маша и Саша, чудом уцелевших в разрушенном городе. Саша долгое время не разговаривал, а старшая Маша рассказала, как их укрыла своим телом во время бомбежки мать, а потом они прятались под завалами.

Платок Ивана служил детям и одеялом, и телогрейкой, пока жизнь не наладилась. А вот от самого Ивана вестей никаких не было. И только через полгода пришло письмо, снова написанное чужой рукой. Незнакомая женщина сообщала, что Иван слепой, но руки-ноги целы, столярничает помаленьку и у него неплохо получается. «Если он вам дорог, приезжайте, а если вы уже вышли замуж и забыли его – просьба, не беспокоить и забыть», - просила женщина.

Это случилось в ноябре. Клавдия повязала на голову старенький пуховый платок, взяла детей и поехала забирать своего Ивана. Они долго обнимались. Клавдия плакала: «Как мог ты усомниться!» А Иван ничего не отвечал, только гладил шершавыми ладонями её голову, покрытую мягким платком, и прижимал к себе детей.

С тех пор прошло много лет. В прошлом году я вышла замуж. Свадьба у нас была скромная, студенческая – экономили на всём. И когда муж раскрыл передо мной бархатную коробочку с двумя жемчужными серёжками, с моих губ чуть было не слетели слова: «Зачем? Это же дорого!» Но я вовремя вспомнила бубушкин платок и крепко поцеловала мужа.