Алевтина встречалась с Юрием Гагариным и до сих пор живет по заветам космонавта

От автора: сказать, что звонок Алевтины Григорьевны Дмитриевой был для меня неожиданным, - ничего не сказать: «В 1962-м году я от ЦК ВЛКСМ ездила в Москву, на встречу с Юрием Гагариным – тогда отмечали 40-летие пионерии. Космонавт и сейчас передо мной, как живой. Мне 90 лет, жизнь полна воспоминаний, от которых я не могу спать по ночам. Приходите, с радостью поделюсь…» И мой визит не заставил себя ждать.

Хозяйка провела меня в солнечную гостиную. Вдоль стен – шкафы с книгами, стол-книжка и диван утонули в фотографиях, грамотах и орденах.
- Это – мои, а то – мужа, - проводит рукой по медалям Алевтина Григорьевна, не упуская мой взгляд. – А книги всегда были в семье главным богатством и украшением. Я и сейчас, разгадывая ваши кроссворды, то в одну загляну, то словарь открою. Но это так, вступление.
Отец Алевтины, Григорий Иванович, после войны работал бухгалтером. Алевтина помнит, как до ночи он стучал на счетах, ворчал: «Куда-то копейка делась…»
- Помню, кладу ему в ладошку копеечку, а он гладит меня по голове: «Э-э, доча, к этому делу твою копейку не пришьёшь…», - вспоминает Алевтина Григорьевна. – А мама в молодости работала помощницей хозяйки Смольного института благородных девиц. Благодаря ей мы с сестрой прекрасно шили, вязали и готовили. Нас было шестеро. Старшие братья погибли в первые ж годы войны. Папа уже был непризывной. Благодаря ему мы в войну и выжили.
Отец Али всё предусмотрел. Зарыл в землю зерно и часть утвари. А когда в 1943 году немцы сожгли всю Полонскую Горушку, он вырыл землянку, с нарами, с печуркой, вровень с землёй, чтоб ни холмик, ни бугорок не выдал. Спрятанных запасов хватило семье еще и на лютые послевоенные годы.
- Помню, еще до поджога немцы разъезжали по деревне и строчили из автоматов походя. Однажды пуля пробила миску с супом и воткнулась в печь. Мы, дети, в слёзы - суп вытек, мама онемела от ужаса, так как я сидела между миской и печкой. Она всю жизнь молилась за нас. В 14 лет немцы выдали мне паспорт для угона в Германию, папа спрятал меня в Добоновичах, то был уж Партизанский край. В 44-м, отступая, немцы расстреливали всех живых. Отец не выпускал нас из землянки, и её занесло снегом. Мы слышали, как немцы протопали прямо над головами. Наших солдат отец встречал самосадом, выращенным тайком, и аккуратно нарезанными газетными полосками для самокруток. «Спасибо, отец!» - благодарил за щепотку табаку каждый солдатик, а папа отвечал, мол, простите, ребятушки, что не хлебом-солью встречаю.
После победы вся семья стала работать в колхозе. В округе не было ни одного целого дома для школы, её открыли за пять километров, в Быстрецово, в чудом уцелевшей избе. В 16 лет Аля пошла в 6 класс. В 1947 году на ее руках остались малолетние братики и племянники. Мать колхоз отправил в Пруссию за коровами – женщин не было два месяца! Отец попал в больницу, старшая сестра тоже заболела – сказались военные раны. Чтобы выжить, а к этому времени отцовское зерно уже закончилось, Аля занялась хлебным «бизнесом».
- Люди лебеду ели. Я взяла папины сапоги и отрез на платье, который отец еще до войны маме дарил. Съездила в Псков. Продала. Купила пуд муки. В результате я пекла хлеб, а Евграф, братишка, бегал на станцию к поезду и продавал пассажирам. Мы с ним по сей день вспоминаем наше хлебное дело, оно уберегло нас от воровства, а, может, и от смерти.
Всю жизнь, как призналась Алевтина Григорьевна, она прожила без блата, но один «блат» ей не забыть. Председатель колхоза выбил ей одной из многодетной семьи паспорт, и Аля смогла поступить в Псковское педагогическое училище, на Гоголя,14. Вспоминает, как они, комсомольцы, очищали город от завалов, сажали деревья. По окончании Алевтину направили в Боковский детский дом, в Пыталовский район, присоединённый от Латвии после войны.
- Страшно было. В лесах прятались латышские «братья», бандиты. Они разбойничали, убивали комсомольцев. Наведывались и в наш детдом, грабили склады, одеяла, матрасы, продукты, слава Богу, детей не трогали. Ребятки нас прятали в своих постелях. Я там отработала два года, а связь с бывшими воспитанниками больше 70 лет держу! - говорит Алевтина Григорьевна и показывает огромную стопку конвертов с письмами, фотографиями и открытками, среди которых есть и недавние.
Очень многим Алевтина Григорьевна помогла устроить жизнь. Например, в то время сиротам не давали жильё. Узнав, что Оля Крылова, её воспитанница, с двумя сыновьями и мужем ютится на чердаке, Алевтина отправила письмо Валентине Терешковой. Через два месяца Оле дали жильё.
Как я узнала, комсомол и космонавты сыграли в жизни Алевтины Григорьевны главную, если не решающую роль. Всю жизнь, с 1945 года, она посвятила комсомолу. 35 лет отработала в нашем педагогическом институте на кафедре педагогики, объездила всю страну с докладами о роли героизма и пионерии в воспитании молодёжи.
Однажды, в 62-м году, Алевтина оказалась в Москве, на конференции, посвященной 40-летию пионерии. И в конце на сцену вышел Юрий Гагарин. Зал взорвался! Космонавт час отвечал на вопросы: о детстве, войне, семье, где приземлился, кого первого встретил. Оказалось, что жену лесничего с дочкой и трактористов. Они и показали, где телеграф. Алевтина Григорьевна запомнила все ответы слово в слово, а потом множество раз рассказывала школьникам, как жить по-гагарински.

- Самое главное, как он говорил, не бояться трудностей и даже в безвыходном положении находить правильное решение! Так получилось, что этот завет стал и моим девизом, и девизом моего сына, Максима. Я его заразила Гагариным. В свои 17 лет он так многого достиг и успел столько, сколько многие не успевают и за целую жизнь, - всё глуше говорит Анна Григорьевна и, отвернувшись к уже тёмному окну, вдруг замолкает. – Это моя незаживающая рана. Я хотела из окна выброситься, но мысль о Ларисоньке, доченьке, меня остановила. Даже из безвыходной ситуации есть выход…
Максим утонул в Великой в августе 1984 года, у Покровки попал в водоворот. Собирался поступать на исторический факультет. Работал на раскопках с 5 класса и мечтал посвятить жизнь родному городу. На столе - альбомы с фотографиями древнего Пскова, прекрасно выполненные зарисовки каждой церкви; конспекты псковских летописей. Вместе с хоровой капеллой Максим выступал в Берлине, он первый школьник, который установил радиосвязь с антарктической экспедицией и получил письмо от полярников. Дома он занимался с отстающими школьниками. И в тот роковой день вместе с одним из них он пошел на реку. «Мама, я вернусь к фильму…»
- Тогда шел «ТАСС уполномочен заявить», - вспоминает Алевтина Григорьевна. – Если б вы видели, сколько народу его провожало - море людей! Из школы, института, ДОСААФ. Я не знаю, как у Максима на всё хватало времени – он очень спешил жить. А сейчас уже моей доченьке за сорок. Лариса окончила школу с золотой медалью и с отличием – сельхозакадемию. Первоклассный зооинженер. Это моё каждодневное солнышко. Я поздно вышла замуж, в 36 лет. Максима родила в 37, а Ларису – в 42 года. И говорю сегодня всем женщинам - пусть никто не боится выходить замуж поздно и рожать детей. Потому что весь накопленный опыт, знание жизни передастся детям!
С мужем Дмитрием Алевтина прожила в любви полвека. Руку и сердце он предложил ей в День Победы, а 15 мая 1965 года их уже расписали. Это была, как шутит Алевтина Григорьевна, комсомольско-педагогическая свадьба.
- До этого мы с Димой виделись 13 лет назад, совершенно случайно у общих знакомых в Москве, я тогда сдавала сессию в Герценовском институте, а его провожали в армию, - говорит Алевтина Григорьевна. - А через 13 лет я ехала из Пскова в Ленинград с комсомольским докладом и в Стругах Красных сошла с поезда. Захотелось навестить подругу. От станции до ее дома зимой я прошагала лесом еще три километра – вот как меня несла судьба! Я попала на день рождения ее дочери. За столом сидел и мой Дима. Он оказался братом моей подруги. Мы проговорили всю ночь, а наутро он меня проводил на поезд. А вскоре приехал в Псков и позвал замуж.
Всю жизнь Дмитрий проработал на заводе «Псковмаш», ушел на отдых только в 78 лет. Его любящее, верное сердце остановилось в 2016 году. Своей Аленьке, как он ласково звал Алевтину Григорьевну, он оставил 51 год любви, воспоминаний о которых ей хватит еще очень надолго.
Напоследок моя героиня призналась, что она… счастливая. Несмотря ни на что! И впереди у неё еще очень много дел – одно 100-летие комсомола 29 октября чего только стоит!