Вероника и Валера из детдома не боятся трудностей, но сейчас им очень нужна помощь!

Услышав приговор, Вероника не приросла к стулу. У неё всё это уже было. Почти год назад, прошлой весной, в Пскове врач детской больницы ей сказал то же самое, мол, ваш ребёнок – не жилец. А Даринка тогда победила рак и живёт. Живёт всем смертям назло!

– Дарине тогда было 2 года 8 месяцев, – рассказывает, с чего всё началось, мне Вероника. – Тогда незадолго до Нового года мы попали с ней в инфекционку, её тошнило и рвало, – всё, как с отравлением. Нас пролечили и выписали, но симптомы остались.  Головные боли, то плач, то смех по ночам, шаткая походка, Даринка качалась, как матрос на палубе, - мы обратились к педиатру. 7 апреля нас положили в Великолукскую больницу на обследование, а 9-го, после КТ головного мозга, уже озвучили диагноз – «Диффузная глиома варолиева моста, опухоль головного мозга».

Из медицинского заключения: «…Сдавлен 4-й желудочек. В области моста определяется образование, занимает весь мост, распространяется на ножки мозга, ножки мозжечка и продолговатый мозг…»

– Она та-а-ак быстро росла, вам не передать, Даринка гибла буквально на глазах. Восковая кожа, огромные синяки под глазами, постоянные головные боли, – вспоминает Вероника. – К концу апреля она уже не ходила и не разговаривала.

В психоневрологическом отделении Великолукской больницы Вероника с Дариной отлежали 10 дней. Всё это время врачи говорили, что ищут им клинику для бесплатного лечения в Москве или в Питере, и, якобы, все отказывают, ссылаясь, что это не их профиль. 17 апреля Дарину перевозят в Псковскую детскую областную больницу.

– Мы лежали и чего-то ждали, потому что врачи говорили: «Ждите, мы отправили запросы». 18 апреля пришёл доктор и сказал, мол, к сожалению, ничем он помочь не сможет, так и сказал, что ребёнок – не жилец. Я без слёз смотреть на Дарину не могла, ей становилось хуже с каждым днём. Она уже не кушала, её рвало по несколько раз в день и противорвотные ей уже не помогали. Голова болела постоянно. Я поняла одно: что бесплатно нас никто не возьмёт.

Тогда я сама договорилась о встрече с врачом из Центра Алмазова – нейрохирургом Вильямом Арамовичем Хачатряном. Нас никто не брал, а он принял! Объяснил, что опухоль не операбельна. Единственное, что можно сделать, с помощью лучевой терапии уменьшить её и потом удалить. Он помог с консультацией в Медицинском институте имени Березина Сергея (МИБС). Этот институт удаляет опухоли протоновыми лучами. 23 апреля МИБС берёт Дарину на лечение и кладёт в предварительную детскую больницу Марии Магдалены там же, в Санкт-Петербурге. Лечение стоило 2 миллиона 235 тысяч рублей.

Тогда-то Вероника и обратилась за помощью к людям. Конечно, она обзванивала всевозможные фонды и получала отказы за отказами.

– Случилось настоящее чудо – за каких-то 5-6 дней удалось собрать деньги – мир не без добрых людей. Народный сбор поддержали псковичи и жители области, в том числе фонд «Княгини Ольги». 7 мая Дарину начали лечить. В первый день ей было так плохо, что врачи думали уже отказаться – она попала в реанимацию. Но через сутки ей стало лучше и лечение продолжили. Она оживала на глазах: ручки задвигались, речь вернулась…

Здесь же, в Питере, на съёмной квартире, вместе с годовалым сынишкой Ильюшей жил и переживал за своих любимых девочек Валера, муж Вероники, папа Дарины. Кроме жены и детей у него никого больше не было.

– Мы с Валерой детдомовские, оба из Великолукского интерната, – рассказывает Вероника. – Моя мама пьющая. Мы с младшей сестрой и матерью жили в деревне Лещихино и учились в Слопыгинской сельской школе. Моя классная руководительница, Валентина Александровна Тарасенко, и посоветовала мне идти в приют. Я тогда училась в 9 классе. Она всё про нас знала, как нам с сестрой живётся – было невыносимо так, что не то что в приют, а куда угодно готова была пойти. Перед Новым годом я маме сказала, мол, нас в приют забирают. Она даже не отреагировала. Мать сама в детдоме выросла и всегда нас пугала, что нет места страшнее, что там обижают и тому подобное. Конечно, мне было страшно. Сестре ещё страшнее. Но сразу после Нового года мы собрали сумки и моя учительница отвезла нас в Палкинский детский дом. Первые дни я проплакала, а потом мне так там понравилось! И в Великолукском интернате, куда нас вскоре перевели, тоже очень понравилось, я там закончила 10 и 11 классы и поступила в Псковский политех, на бухгалтера.

У Валеры история похожая, с той лишь разницей, что он попал в интернат в 12 лет. Как только он увидел Веронику, сразу понял, что это его будущая жена – это была любовь с первого взгляда. Надёжный, уверенный, спокойный, добрый – о таком Вероника и мечтала. Она проводила его в армию, ждала два года, ездила дважды к нему в Ельню, под Смоленск.

– И всё у нас было хорошо. Мне дали квартиру в Палкино. В августе 2016 года у нас родилась Даринка. С работой там было трудно, но всё наладилось, когда Валера устроился работать на мясокомбинат. Мы переехали в Луки. А 5 апреля 2018 года родился Илья… И если Бог послал нам такие испытания, значит, знал, что мы выдержим.

Сейчас маленькую, мирную, нежную и хрупкую Вселенную Даниленко снова рвёт на части. Опухоль ожила и опять растёт. Как и тогда, у Дарины начались головные боли, вернулась «морская качка» при ходьбе, пальчики на одной руке не разжимаются. Медлить нельзя. На наших докторов надежды нет.

– В понедельник, 13 января, мы были на приёме у онколога в Смоленске. Сейчас я уже спокойна и могу об этом говорить. Он сказал, что «лучи», протоны, делать нельзя, так как у нас была максимальная доза. А если их всё-таки делать, то будет отёк мозга. В химиотерапии нет смысла – на опухоль она не подействует, только посадит все органы. Оперировать нельзя, потому что через пару месяцев она снова вырастет. Частями, как он

объяснил, рак не уберёшь, а если удалять полностью, ребёнок может стать «овощем». Прогноз дал – 3 месяца. Но у нас это уже было. А Дарина прожила почти год. Нельзя сдаваться.

И снова семья просит помощи у всего мира. Снова Вероника стучится во все возможные фонды и получает отказ за отказом. Но из профильной клиники в Турции получено приглашение на лечение. Почему Турция? Потому что папа Валера 15 января вернулся из Москвы с тремя листами заключения профессора-онколога, доктора медицинских наук Ольги Желудковой:

«…Эффективной терапии данного заболевания в мире не существует. Оперативное лечение, включая биопсию опухоли, не показано… рекомендовано симптоматическое лечение по м/ж…»

На секунду я представила, если бы моему ребёнку врач дал такое заключение с прогнозом на три месяца. Стало дурно.

– А в Турции нам предложили операцию, вылетать надо уже во вторник, 21 января, – продолжает рассказывать Вероника. – Я списываюсь с родителями больных детей, там мальчика недавно прооперировали из Барнаула – удалили 95 процентов опухоли такой же, как у нас. Там детки с такими же диагнозами по 5 месяцев живут и лечатся. И это больше, чем три, на которые мы здесь можем рассчитывать. А вдруг опухоль перестанет расти? Или за это время изобретут новый способ лечения? Мы обязательно полетим, и будем лечиться. Если я не использую этот шанс, я никогда себе не прощу. Умоляю, помогите нашей девочке, только с вами мы справимся.

Малышка Дарина второй раз вступила в неравный смертельный бой. И надо, как это на Руси бывает, дать ей всем миром шанс остаться в живых!

От редакции: и в этот раз чудо повторилось. Благодаря многочисленным пожертвованиям меньше, чем за две недели удалось собрать на операцию 3 миллиона рублей. Во вторник, 21 января Вероника с Дариной улетели в Стамбул....