Охотника от разъяренного медведя-шатуна спасла бочка, в которой оказался один из них
Эту искромётную историю, случившуюся в ноябре 1988 года, рассказал мне друг и гость редакции Сергей Иванов, экс-руководитель охотуправления Псковской области.
В то советское время с хищниками строго было: чтоб никаких волков, ни медведей по окрестностям населённых пунктов не шастало. Чуть какой сигнал либо жалоба – это уже ЧП, срочный сбор, выезд, и как хотите, а чтоб духу звериного не было.
– Так и в тот 1988 год, перед Новым годом в охотуправление поступил сигнал из Ремдовского зверохозяйства, что к ним медведь повадился, хулиганит, разбойник, – начинает свой рассказ Сергей Юрьевич. – Там норок разводили и рыбой кормили, а мишка не дурак, вот и подсел на дармовщинку – норкин корм тягать из бочек.
Мне тогда 37 лет было. Трубим срочный сбор под ружьё: я, Виталий Николаевич, председатель облисполкома, Владимир Дмитриевич, председатель облпотребсоюза и Николай Дмитриевич, председатель общества охотников со своим замом.
Вечерело. Встали в караул: председатели заняли крыши свинарника и кормокухни, а молодому Иванову осталась лишь трансформаторная будка, с которой «лупил», что есть мочи, фонарь. Сергей решил, что как гусак под тем фонарём будет, да и засел от греха подальше в тень за трансформаторной будкой, на крылечко – авось мишка против света и не заметит. О сне не могло быть и речи, холод пробирал до костей, а сидеть-то надо было неподвижно…
Когда совсем стемнело, Сергей услышал со спины, от забора зверохозяйства, как под чьими-то тяжёлыми шагами скрипит гравий. Не иначе как зверь пожаловал!
– Я весь напружинился, приготовил ружьё, и вдруг из-за будки появляется зам председателя общества охотников: «Я околел, – говорит, – пойду в машину греться…» Я так и уронил ружьё: «Да иди ты куда хочешь!» – говорю. Получаса не прошло, как он ушёл. Вдруг от свинарника – треск, удар, выстрел и… тишина! А спустя секунду – 7-этажный мат Владимира Дмитриевича. Как я понял, оставшись без напарника, второй наш председатель заснул, выронил ружьё, оно и бабахнуло. Тут уж я выругался: какой теперь уж медведь! И пошёл тоже к машине.
Иду вдоль забора. Вижу ель, а под ней бочка из-под рыбы. И вдруг она как покатится ко мне, а потом разворачивается… И из бочки торчит медвежий зад! Вскинул я ружьё и выстрелил прямо в цель. Медведь взревел да на дыбы встал, бочка его вмиг гигантом сделала, но треснула и разлетелась. К счастью, я успел ещё один выстрел сделать – уже не целясь, по бочке.
И вот передо мной голова медведя с раскрытой пастью...
Всё, думаю, конец! Бежать некуда – спина в забор упёрлась. Я так и сполз на землю, весь мокрый от пота. А следом зверь рухнул, слава Богу, не на меня, а навзничь – на спину. Второй выстрел, стало быть, смертельный был.
Слышу краем уха, охотники мои бегут и кричат: «Иванов, ты-то вроде мужик серьёзный, чего палишь?..»
Медведь наш был такой огромный, что еле поместился в «буханку».
Тушу охотники отвезли к ближайшему озеру и, прежде чем освежевать, долго полоскали густую шерсть – настолько она была вонючая и пропахшая рыбой.
От редакции: тут надо сказать, что даже на месте подоспевшие товарищи не сразу поняли, что к чему, настолько темно было. При этом Сергей Юрьевич видел всё, как днём, в мельчайших деталях – вот что с человеком стрессовая ситуация делает!
