Домовладелица: "Все из дома прочь, кроме правнучки"

Выселить ее из своего дома вместе с зятем, а их дочку оставить себе – вот чего хотела женщина со скверным характером У Инны Ивановны ЩЕРБАКОВОЙ на все был свой ответ – и такой она была всегда. В свое время именно это послужило причиной для побега из дома ее внучки Марии сразу же по окончании школы. В техникуме имелось общежитие, поэтому она его и выбрала. Так она смогла хоть на время выбраться из дома, принадлежащего бабушке. В техникуме девушка познакомилась с Игорем СМОЛИНЫМ, своим будущим мужем. Своего жилья он не имел. Когда родилась Снежана, от завода, где он работал, в общежитии ему дали маленькую комнату, там они втроем и ютились. Но и это было поводом для недобрых комментариев властной Машиной бабушки: и муж-то у нее никчемный, и дочку-то она воспитывает не так. Мария терпела. Она была единственной дочкой Зои ТКАЧУК. Она любила мать. Однако годы шли, бабушка с мамой (они жили вместе) все чаще болели. У 59-летней Зои Петровны совсем испортилось зрение – теперь она видела только очертания людей и предметов, оформила инвалидность II группы. 82-летняя Инна Ивановна давно уже не могла передвигаться без палочки, или трости. За ними теперь нужно было присматривать, и Мария все чаще оставалась у них ночевать. Ей приходилось разрываться между работой, общежитием, дочкой с мужем – и уходом за преста- релыми родственницами. В один из вечеров она завела разговор с матерью. – Если бабушке так не нравится, что я плохо вос- питываю Снежану, и считает, что ей не место в общежитии, то пусть она нас всех тут и пропишет, – предложила Мария. – Ты представляешь, что тут начнется? – с сомнением ответила мать. Зоя ждала удобного случая, чтобы заговорить на эту взрывоопасную тему с матерью. День получения пенсии был подходящим – ИннаИвановна была в приподнятом настроении, и Зоя решилась: «Давай пропишем зятя и правнучку в доме?». Как ни странно, хозяйка не возражала. Однако потребовала в качестве компенсации 50 000 рублей. «На лекарство». На том и порешили. Игорь и Снежана прописались в доме бабушки, а за полгода до трагедии и вовсе переехали к двум пенсионеркам. Жизнь у них теперь была как на вулкане: бабушка командовала всеми и каждым. Она распределила всех по комнатам: Марию и Игоря подселила к слепой матери, а Снежане выделила отдельную комнату: «Ей заниматься надо». Себе оставила большую. Маша как-то вынесла на улицу старые вещи и мебель из прихожей – и тут же вспыхнул скандал. «Верните всеназад!», – велела хозяйка. Однажды Мария узнала, что та регулярно ходит на рынок вместе со Снежаной в учебное время, и девочка прогуливает школу. Не сдержалась и наговорила бабушке очень много плохого. Из материалов дела неясно, рукоприкладствовала ли внучка в тот раз, однако есть показания соседа – именно к нему пришла в тот день Инна Ивановна и сказала: «Меня опять побили». – Хотя следов побоев он не видел, женщина просила отвезти ее в больницу и к адвокату. Вскоре после этого случая Щербакова подала иск в суд на выселение Игоря и Марии из своего дома. Утро 16 ноября 2008 года было хмурым – и за окном было пасмурно, и дома было как перед грозой. Мария уже неделю жила на чемоданах – собрала вещи для переезда. Сегодня они должны были идти на судебное заседание по поводу их выселения. Игорь что-то делал на улице. В комнате громко звучал телевизор – мать его слушала. Снежана уже ушла в школу. Мария была в ванной, когда туда зашла Инна Ивановна. – Ну, что, готовы к суду? – язвительно спросила бабушка. – Инна Ивановна, мы пойдем в суд, – ответила внучка и вышла из ванной, - будем просить «мировую». Мы и так уже собрались уезжать. – Что, опять Снежана будет жить рядом с бомжами и проститутками в вашем клоповнике? – Инна Ивановна последовала за внучкой. – Мне все равно, мы уезжаем… – Уезжайте, там вам и место, но Снежана пусть остается! – вскричала бабушка. – Я на нее дом переписала. – Твой дом, ты и переписывай на кого хочешь, – ответила Мария. Она закипала, и лучше Инне Ивановне было бы оставить ее в покое. Но та не унималась. – А что, даже и спасибо не скажешь? – За что? За что-о-о?! – внучка повернулась к ней, схватила ее за плечи и начала ее трясти все сильней и сильней. – Дура, отпусти! – истошно заорала женщина. – Помогите! – Отпусти? – повторила за ней Мария, – да катись ты.., – и с силой толкнула ее. От толчка Инна Ивановна выронила трость, упала и ударилась о железную кровать. Мария схватила трость и ею начала хлестать обидчицу, та хрипела. Смолина приблизилась – но, увы, не для того, чтобы поднять с пола осточертевшую старуху... – … По моему, я ее убила, – растерянно сказала она вбежавшему Игорю. – Она била меня тростью, кричала на меня, а потом я ее начала трясти… – Да нет, не убила, успокойся... Маша, нам в суд нужно, – напомнил муж. Из материалов судебного расследования: Явившись в зал судебного заседания, супруги на вопрос судьи: «Где истец?» заявили, что этого не знают, должно быть, она дома. О драке, случившейся только что, они не сообщили. Из показаний свидетеля Смолиной Снежаны следует, что в 10.00 она пришла домой и увидела, что прабабушка лежит около кровати на полу. Матери и отца дома не было. Она сообщила об увиденном бабушке, позвонила в «скорую». По ее словам, смерть Инны Ивановны мать очень тяжело переживала, а на похоронах упала в обморок. Во время допросов и муж Марии, и дочь, и мать указывали на то, что преступление ее носит случайный характер, и настаивали на том, что бабушка умерла в результате случайного стечения обстоятельств, ударившись затылком о металлическую кровать. Но как же следователям удалось вывести Марию на чистую воду? В материалах судебного расследования есть показания специалистов и экспертов, доказывающие вину Марии. По сведениям оперуполномоченного С.М. Никитина, в полицию обратились врачи приемного отделения больницы – они сообщили о насильственном характере смерти поступившей к ним престаре- лой женщины. Для провери этой информации Никитин С.М. отправился по заявленному адресу в тот же день. Мария не отрицала своей причастности к смерти бабушки. Щербакова била ее тростью, а она в ответ толкнула обидчицу, та упала, ударившись затылком о кровать – вот как она представила события суду. Во время допроса женщина плакала, сожалея о случившемся. Однако слова Марии о том, что бабушка била ее тростью, не подтвердились. Во-первых, по сведениям соседей, Инна Ивановна не могла обходиться без трости даже короткое время. Замахнувшись ею на внучку, она бы просто упала. Во-вторых, судмедэксперт Платов А.П. сообщил о том, что смерть женщины наступила не от удара головой о металлическую кровать, а в результате резкого поворотного движения головы – бабушке свернули шею. Внучка, впрочем, этот факт отрицала. Кроме того, по данным психиатрической экспертизы, Мария не находилась в момент убийства в состоянии аффекта. Расследование было завершено и 3 июня 2010 года Железнодорожный районный суд города Ростова признал Смолину Марию виновной в убийстве и приговорил к 7 годам лишения свободы в колонии общего режима.   Дмитрий РОМАНОВ, г. Ростов-на-Дону (Имена и фамилии участни- ков уголовного дела изменены по этическим соображениям,Прим. Ред.) ОТ РЕДАКЦИИ: при подготовке статьи использовались материалы Железнодорожного районного суда г. Ростова-на- Дону.