Любовь к жене и детям оказалась гораздо сильнее ненависти к грязным сковородкам

   Моего приезда в семье Ивана Ратникова, явно, не ждали. Семья готовилась к ужину. Меня усадили на почетном месте -рядом с хозяином. "Я и не хотел-то, чтобы о нашей семье писали, но раз тебе задание дали -это другое дело", - сказал смущенный Иван.

   Радушная хозяйка -Наталья угощала разными вкусностями. Пятеро пацанов не хватали лакомые кусочки. Видно было, что достаток в большой, ухоженной четырехкомнатной квартире есть. После ужина, попросил пару фотографий из семейного альбома, сделал несколько групповых снимков и стал прощаться.

"Я тебя провожу. Только со стола быстренько уберу", - сказал Ратников. Я немного удивился его "не мужскому" порыву, но говорить ничего не стал. Во дворе мы присели на скамейку поближе к детской площадке. "Если не торопишься, немного расскажу о нашем житье", -предложил Иван. Обижать хозяина -грех и я согласился.

   Они познакомились, когда Ивану было уже за тридцать. Закоренелый холостяк, он неожиданно для самого себя влюбился в молоденькую практикантку-проектировщицу. Гурманом Иван никогда себя не считал, и когда из жизни ушла мама, воспитывавшего его одна, он стал питаться в многочисленных тогда столовых. И не потому, что ему нравилась общепитовская еда, а потому что испытывал отвращение к грязной посуде и мыть её, даже после собственных ужинов, для него было немыслимой карой.

   Ухаживал за Натальей недолго. Через полгода счастливые новобрачные уехали в свадебное путешествие к теплому морю, а по приезде родители Наташи сказали, что столоваться новая семья будет у них, поскольку молодые заняты работой. Радости Ивана не было предела. Продукты в дом родственником он таскал исправно, а ненавистную посуду мыла, теперь, теща.

   С рождением первенца, в их быту ничего не изменилось: теща готовила, теща убирала, теща мыла тарелки и кастрюльки. Когда жена объявила, что ждет второго ребенка, мама Наташи сказала: "Теперь вам пора жить своим домом".

   Первый же семейный ужин стал шоком для Ивана. В мойке лежала гора невымытой с утра посуды, а Наталья объявила, что у нее аллергия на моющие средства и попросила мужа помогать ей с мытьем посуды. С той самой минуты тихая семейная жизнь стала давать трещину. Превозмочь свое отвращение к грязной посуде Иван не мог физиологически. Пытался даже мыть посуду , загрузив её прямо в ванную, но задыхался от паров остатков пищи. Скрывать свое раздражение он уже не мог и постепенно стал выплескивать его на жену. По любому поводу.

   Наталья была уже на третьем месяце беременности вторым ребенком, когда они поссорились окончательно и Иван объявил о том, что уходит от жены. Перевез вещи к приятелю-холостяку. Кушал в заводской столовой.

   Однажды, вечером, ему стало нестерпимо жаль жену, сынишку и еще не родившегося малыша. "Я тогда, вдруг, понял, что просто бросил их и сбежал. Так, наверное, на войне трусы сбегали. Считали свою боль справедливее и роднее, чем боль оставшихся в окопе товарищей. Если будешь писать, напиши о Наташе и детях. Они у меня замечательные. Наталья и работать успевает и по дому хлопотать. А посуды мы моем с нашими пацанами. Нам нравится,"-пожимая на прощание мою руку, улыбаясь сказал Ратников.

   Я не поехал в тот вечер домой, а поехал в редакцию. И написал.

Андрей Китаев,

г. Ростов-на-Дону