Под Рязанью икона замироточила после смерти своей хранительницы

Икона «Всех скорбящих радость» в церкви села Унгор Путятинского района «заплакала» в конце октября. Многие прихожане в этом увидели знамение – реликвия может излечивать болезни. Об этом в среду, 18 декабря, корреспонденту «Мещерки» по телефону сообщила местная жительница Раиса БЕЛОВА. – Приезжайте, посмотрите! – рассказывала женщина. – У нас уже более 100 паломников приезжали, была экскурсия. Откуда народ узнает – непонятно, ведь об этом нигде не писали, а уже даже из Сибири туристы были! Я бы рассказала вам историю этой иконы. Ведь кому, как не нам, пяти дочерям Марии Корольковой, это знать? Много лет эта реликвия хранилась в нашей семье, и именно у Марии Дмитриевны перед смертью было видение, которое подсказало отнести икону в церковь. В пятницу, 20 декабря, я отправилась в деревню Унгор Путятинского района на встречу с дочерьми Марии Корольковой. С Раисой Васильевной, позвонившей в редакцию, я договорилась встретиться в местном медпункте, где работают две из пяти сестер: младшая, Екатерина Васильевна, медсестрой и средняя, Валентина Васильевна, ветеринарным врачом. Приехав в село, я спросила у первой встретившейся на пути женщины, как проехать в медпункт.– Вы к Катерине или Валентине? – уточнила Анастасия Серафимовна. Как выяснилось, она работает в церкви. – К ним обеим, – ответила я и вкратце рассказала о цели своего визита.– Да, интересная семья, не без чудес… Бабка Степка их была знахарка, мать, Мария Дмитриевна, – при жизни ангелом на земле, а сестрам частично передался дар целительский. Могут ребенка с температурой по голове погладить – через минуту он уже и забыл, что хворал, – рассказала Анастасия Серафимовна.– А правда, что икона мироточит?– Да, было, особенно после смерти Марии. А потом прихожане все капли платками затерли. Я сначала грешила и гоняла их. А потом батюшка сказал, что «иконы для того и мироточат, чтобы их трогали». Сказал так, что, мол, чудо это для людей, – рассказала Анастасия МОРГАЕВА, а потом добавила:– Приходите потом, на обратной дороге, в церковь, я вам ее покажу. Наконец я нашла медпункт – маленькое, плохо отапливаемое здание. «Как здесь люди работают?» – задавалась я вопросом, а потом в ходе беседы поняла: от разговора с сестрами теплей становится.Сразу после моего приезда подошла в медпункт другая сестра – завуч местной школы Раиса Васильевна. – Всех пятерых сестер в рабочее время мы собрать не можем, – объяснила Раиса Васильевна, – но постараемся вспомнить все, что знаем, ничего не утаим.– Икона сначала принадлежала нашей бабушке Степаниде. Местные ее звали бабушка Степка, друзья – баба Аня, а мы – мама старая, – начала рассказ Раиса (сестры попросили меня звать их по имени. – Прим. авт.). – Мы думаем, что не случайно именно к бабушке попала эта икона.Со слов сестер, «мама старая» Степанида Георгиевна Туманова, 1903 года рождения, была родом из деревни Малиновки – это соседнее село с Унгором (в настоящее время от деревни с таким названием осталась одна березовая роща). С детства ей пришлось многое вытерпеть. Георгий Туманов очень ждал сына, но жена опять родила девочку – Степаниду. Всю жизнь отец Георгий недолюбливал нежданную дочь, игнорировал ее, заставлял делать тяжелую работу.А в 13 лет нелюбимую дочь Георгия ударило молнией в плечо. Шрам долго оставался на плече у бабушки Степки и при любой непогоде давал о себе знать, но было и еще кое-что… С того самого дня Георгиевна научилась чувствовать молнии. Мои собеседницы рассказали, как однажды шла она с внучкой через поле и началась гроза. За минуту, как сверкнуло, бабушка Степанида резко пересадила девочку на другое место. Через мгновение туда, где сидела внучка, ударила молния. А за много лет до этого, в тот самый день, день грозы, маленькую Степку нашли лежащей около дерева без сознания. Несколько часов местные думали, что она умерла, так как девочка не дышала. Но все-таки ее организм оказался крепким, сельчане выходили ее. После кратковременной комы Степанида Туманова отошла, окрепла и… почувствовала в себе целительский дар. Она стала изучать свойства растений, знахарство, ей стали легко даваться многие науки. В 15 лет, по словам ее внучек, Степанида хотела поступить в институт, но отец был настроен категорически против учебы дочери и насильно выдал ее замуж за своего друга Ивана, который на много лет был старше его дочери. – Мужу не было дела до молодой, неопытной Степки, он постоянно изменял ей с другими, более опытными деревенскими женщинами, – рассказала мне Раиса Васильевна. – Девушка тоже не испытывала привязанности к своему супругу, так как он либо ходил по другим домам, либо ездил в Москву на заработки. Кроме женских обязанностей, на Степаниде Георгиевне были мужские обязанности по хозяйству. Не было человека в округе, кто бы не жалел бедную Степку и не ругал ее жестокого Ивана. В одну из командировок в Москву муж пропал, о нем не было вестей, а потом сообщили: Ивана нашли в Москве-реке. Потом было еще два замужества, трое детей, война, голод, потеря близких, но то детство и отрочество, которые она прошла, настолько закалили ее, что многие поражались ее стержню и силе. – Бабка Степа была суровая, мы ее боялись, но все равно тянулись к ней, – рассказывает Раиса, – она и вылечит, она и совет даст. Раиса также рассказала, что, когда была подростком, бабка Степка попросила ее приглядеть за домом. А сама хотела сходить посмотреть на свое старое имение в Малиновку. Не прошло и часа, как «мама старая» вернулась – она принесла странную вещь. – Я решила – жестянка какая-то, – сказала Раиса. – «Нет, что ты! – чуть не плача, воскликнула всегда скупая на эмоции бабушка Степа.– Это икона “Всех скорбящих радость”, помогает всем болящим!» И бабушка рассказала, что шла через овражек, через который протекал ручеек. Через ручеек были перекинуты доски, настил лежал и вот эта икона. «Я ее случайно перевернула и сначала, как и ты, ничего на ней разглядеть не могла из-за черноты и ила, – рассказала она. – Как только помыла икону в чистой воде и вытерла подолом – показался лик Богородицы. У меня рука не поднялась бросить святыню». И старушка поставила «Всех скорбящих радость» у себя в изголовье.По ее словам, это «ироды, которые церковь грабили, сделали».Сестры предполагают, что находку этой иконы «мама старая» восприняла как знак свыше, с той поры бабушка начала лечить людей, вспомнила свои способности, которыми она когда-то владела, а потом постаралась забыть, пытаясь угодить отцу.– Лечила она язвы, нарывы, ангину, головную боль, экзему, псориаз и даже мужское бессилие. И всякое лечение начинала, помолившись на эту икону. Однако при этом себе помочь не могла – после каждого лечения у нее как будто бы терялась жизненная сила, обострялись ее болезни, – рассказала Екатерина, самая младшая внучка Степаниды, медик. – Не умела она сбрасывать с себя энергетический минус, о чем сейчас многие исследователи биомагнитных полей пишут.Екатерина рассказала, что особенно бабушка заболела после лечения своей внучки Наденьки. – Это случилось, когда Новый год был, – вступила в разговор Валентина. Настал ее черед вести повествование, ведь в те праздники, много лет назад, погибла ее сестра-близнец.– Это был несчастный случай, – рассказала Валентина. – Все праздновали, и мы случайно остались на несколько минут одни в доме. На улице было холодно, мы подошли погреться около печки.По ее словам, Надюшенька, больная корью, отодвинула ее со словами: «Отойди, у меня ножки больше замерзли, я ведь корью болела». – Этим самым она спасла меня, ведь через секунду ее платье начало гореть, – призналась Валентина. – Я позвала на помощь, прибежали взрослые. Пытались что-то сделать с ожогами. Бабушка Степанида как ни билась с Надюшкой – все тщетно. С девочкой ездили по больницам, Василий, отец, пытался пересадить ей свою кожу, но она не приживалась, и вскоре Надюшки не стало. Для многих эта смерть была невосполнимой потерей и большой трагедией. Отец не отпускал от себя Валентину, все время ездил с ней на могилку и ревел от горя. Вернувшись в очередной раз с кладбища и увидев молящуюся перед иконой жену, Корольков со словами: «За что мне все это?!» – схватил икону и бросил ее на пол – икона треснула. Потом, когда муж утих, Мария забила икону гвоздиком и повесила ее на кухне. Она не сердилась на своего мужа, потому что понимала, почему «икона виновата», ведь ее подарили им на свадьбу со словами: «Чтобы все у вас было». Из-за того случая бабушка Степанида, когда совсем занемогла и было понятно, что долго она не проживет, не стала отдавать зятю в дом свою любимую икону.«На нее молиться надо, а не бить, как наш комсомолец», – в сердцах ругалась Степанида. Потом позвала Валентину и отдала ей икону со словами: «Береги ее». – Я почему-то всегда любила эту икону и поставила ее в изголовье, – рассказала Валентина. – Когда во время беременности мне было плохо, я подходила к иконе, прислонялась головой к ней, как мама старая учила, молилась. Мне становилось намного легче.Любила помолиться возле иконы «Всех скорбящих радость» и дочь Степаниды Мария Королькова. После молитв икона светлела, проходила чернота под глазами болящих на святыне. Мои собеседницы рассказали, что в свое время Мария тоже многое пережила, как и ее мать. Дочь Степаниды Георгиевны тоже с детства работала наравне с мужчинами. Пережила войну и голод, ела картофельные очистки, на торфяных разработках, стоя по пояс в холодной воде, зарабатывала себе на приданое. Трудолюбивая девушка была доброго нрава, а еще редкой красоты. – Коса у нее была до пола, а мыла она ее не шампунем, а настоем из золы, а ополаскивала хлебным квасом, – рассказывала Екатерина Васильевна. – В одном ей повезло, в отличие от Степаниды, – замуж она вышла по любви, была счастлива в браке, родила семерых детей, пять из которых выжили, и всегда несла добро людям. Мирила всех детей, внуков, соседей и сама ни с кем не ругалась. На Медовый спас пошла на крестины своего годовалого внучка. Была счастливая, радостная, а на следующий день что-то с мамой случилось. Замкнулась в себе, перестала со всеми разговаривать, а потом поняла, что настал и ее черед вслед за Степанидой идти. Позвала она к себе Валентину и сказала: «Пора иконке нашей домой вернутся – в церковь». По словам дочерей, мама перед смертью дала понять, что у нее было видение, что надо икону «Всех скорбящих радость» отнести туда, откуда ее в начале 20-х годов вынесли. После завета детям и слов «Живите с богом» Марии Дмитриевны не стало. А через 5 дней после ее смерти в церкви села Унгор замироточила икона.Выслушав, затаив дыхание, рассказ дочерей Марии Дмитриевны, я перед уходом спросила:– А правда, что вы, как и ваша бабушка, целительными силами обладаете и можете лечить людей без помощи лекарств?Сестры засмеялись, а потом признались, что они своих деток часто лечили, как «мама старая». – Зря мы, что ли, в детстве старинные заговоры от бабушки Степки слушали вместо сказок? – загадочно сказали хранительницы семейной тайны. На обратной дороге я вместе с Раисой Васильевной заглянула в церковь. Дверь открыла наша знакомая Анастасия Серафимовна. Она рассказала, что эту церковь начали строить еще до революции, а открыли, что является редким случаем, уже в 1927 году, при советской власти. Однако в 1937 году всех священнослужителей забрали в концлагерь, а убранство церкви разграбили. -Таких икон, как та, что принесли Корольковы, у нас было несколько. Их использовали для строительства крыш и вместо стекол ими закрывали окна. Какие-то пропали бесследно, а вот эта икона, благодаря бабушке Степаниде и Марии Дмитриевне, радует нас и защищает, – рассказала Анастасия Серафимовна. Я не особо верующая, но возле иконы «Всех скорбящих радость» испытала какую-то теплоту и радость. Не умея молиться, просто приложила голову к иконе. Вера ХОЛОДНАЯ, Путятинский район