Поселок-призрак

Главный редактор рязанской областной газеты «Мещерская сторона» побывала на безлюдном полуострове в Кольском заливе, где когда-то базировалось первое в истории Советского Союза морское пограничное соединение Мы сюда приехали служить, ребята, Но из нас мечтает каждый, что когда-то Он покинет край далекий и суровый, Но его, поверь, сюда потянет снова… Мы живем в Кувшинке, на краю земли, Достопримечательности - море, корабли.. Эх! Жизнь у нас суровая, но вместе с тем отличная, Ведь жизнь у нас такая – пограничная… (Из школьного гимна Кувшинской Салмы)   Еще несколько лет назад здесь базировались пограничные корабли, работали общеобразовательная и музыкальная школы, большой клуб, библиотека, санчасть, почта, сберкасса, здесь была замечательная пекарня. Это был мощный пограничный гарнизон, в котором служили, создавали семьи, рожали детей… И вот теперь Кувшинка отличается от тысяч заброшенных по всей России деревень только огромным причалом со «скелетами» затонувших катеров и необычайно красивой природой, увидеть которую теперь удается лишь единицам... В августе этого года мне в числе двух десятков других бывших жителей и военнослужащих Кувшинки посчастливилось побывать на этом прекрасном краешке земли с героической и такой печальной историей… ПЕРВЫЙ В СОВЕТСКОМ СОЮЗЕ Обдуваемый всеми ветрами полуостров находится прямо на выходе из Кольского залива. За ним – вся Россия, а впереди – только бескрайнее море. В 21 году прошлого века здесь появился поселок Кувшинская Салма или, как ласково называли и до сих называют его пограничники, Кувшинка. День ее основания – 12 декабря. Тогда приказом Мурманского губернского отдела ВЧК был создан первый отряд пограничных сторожевых судов. В него вошли несколько речных катеров. Пограничники обеспечивали контроль над входом в устье Северной Двины. Говорят, из-за названий, которые получили корабли – «Бриллиант», «Жемчуг», «Рубин», «Сапфир», моряки называли свой отряд «драгоценным». Великая Отечественная война пришла сюда 22 июня 1941 года. Согласно архивам, в 3 часа 50 минут из-за вершины сопки показался самолет, который держал курс прямо на стоящие у причала корабли. В поселке раздался бой колоколов, по вражескому бомбардировщику ударили десятки снарядов. Самолет загорелся и упал (его обломки так и остались в одном из местных озер). Это был первый сбитый на Северном флоте фашистский самолет. Гитлеровский летчик остался жив, его доставили пограничным нарядом в штаб. На допросе пилот сообщил: немцы начали боевые действия от Черного до Беранцева моря. И вот уже 11 августа 1941 года в Кувшинской Салме первые потери: поздно вечером береговой пост наблюдения Северного флота на мысе Канин Нос отметил сильный взрыв со стороны моря. В это же время прекратилась радиосвязь базы с «Жемчугом». Этот взрыв был услышан и на сторожевых кораблях «Бриллиант» и «Рубин», находившихся неподалеку. На поиски вышли корабли «Айсберг» и «Сапфир», вылетели самолеты-разведчики, но результатов не было. Спустя несколько дней моряки подняли из воды спасательный круг с названием «Жемчуг»… 13 мая 1942 года корабли «Рубин», «Бриллиант», «Бриз» и «Айсберг» вместе с миноносцами Северного флота в районе мыса Нордкап приняли союзнический конвой и сопровождали его в Архангельск. Сорок пять самолетов противника атаковали конвой, но корабли боевого охранения не подпускали их к транспорту, принимая весь удар на себя. 9 мая 1944 года на Кувшинскую Салму был совершен массовый фашистский налет. Пять кораблей потоплено, погибли 35 человек. Некоторым на момент гибели не было 20 лет. Все они похоронены в Кувшинке…   23 сентября этого же года, находясь в составе боевого охранения каравана, "Бриллиант" принял на себя удар торпеды, выпущенной вражеской подводной лодкой. Ценой своей жизни экипаж "Бриллианта" спас от гибели флагман каравана с военными грузами… Места гибели «Жемчуга» и «Бриллианта» объявлены координатами боевой славы. Спустя много лет, «драгоценные» названия сторожевых кораблей Кувшинской Салмы унаследовали пограничные корабли нового поколения, которые базировались здесь же. Они несли службу по охране морской границы и экономической зоны страны в Баренцевом, Белом и Карском морях. КОМАНДИРСКИЕ ДОЧКИ 2015 год. 9 августа.   - Друзья назвали меня сумасшедшей, считают, что испытывать такую страсть можно только к человеку, но уж точно не к поселку, тем более к заброшенному… - Ну, а что еще думать, если ты в самый разгар лета, бросаешь семью, дом и тратишь свой долгожданный отпуск на 4-дневную тряску в поезде, чтобы пару часов мокнуть под ливнем? Погода в Мурманске +10, в Кувшинке, наверное, еще ниже, а в Рязани сколько сейчас? - Мама пишет, плюс 30…Все на пляже… Наверное, я сумасшедшая… - Кать, все тут такие… Мои бывшие однокашницы наперебой начинают рассказывать, чего им стоило путешествие в Кувшинскую Салму… И я понимаю - действительно, все тут такие… Мы сидим в кубрике пограничного корабля «Бриз», который несет нас по волнам в родной поселок. Добраться до Кувшинской Салмы можно только по воде или воздуху. Другой дороги к нему нет и никогда не было. Забейте в Яндексе и прочтете: «Маршрут построить невозможно». До цели осталось примерно 20 морских миль – около 40 километров. И чем меньше становится расстояние, тем сложнее сдержать на лице глупую детскую улыбку… Нас семеро. Все мы дочки пограничников – офицеров и мичманов кораблей и штаба Кувшинской Салмы. Нам от 31 до 33 лет, у большинства из нас есть дети (некоторые даже взяли их с собой, чтобы показать, где прошло мамино детство и где служил дедушка). С кем-то я не виделась «всего» 10 лет, с кем-то больше 20… Но вчера мы встретились в Мурманске, обнялись, - и этих долгих лет как будто и не было. Мы до мельчайших подробностей помним общие секреты, истории, помним, у кого и где работала мама, на каком корабле служили папы…   И вот теперь мы, словно сестры, которые давно не виделись, весело болтаем о том, как рыбачили на причале, как ушли всем своим пятым классом непонятно куда на лыжах, как на мой день рождения ветер выбил оконные рамы с балкона, как «гуляли» в подъездах, потому что на улице нас попросту могло сдуть, как во всем поселке на несколько недель отключили свет, а затем отопление и воду. И все это зимой! В полярную ночь!.. Но мы, дети, все равно любили ее – нашу Кувшинку…   А вот что чувствовали родители – свою избранность, преданность или безысходность? Теперь уже вряд ли они признаются… Моя семья уехала из Кувшинской Салмы в Рязань в 1999 году. До этого родители прожили здесь почти 20 лет, я – 16. Отец, Евгений Карасев, был командиром пограничного сторожевого корабля «Жемчуг», потом - командиром ПСКР «Ладога», а последние годы - заместителем начальника штаба…   Лично я почти не помню его молодым – казалось, папа все время был в море… Маме, красивой и умной женщине, с красным дипломом престижного вуза о высшем образовании, пришлось довольствоваться должностью экономиста в судоремонтной мастерской, а затем мичманом в штабе (но главное ведь не карьера, а семья!). Первые двадцать лет их совместной жизни – это месяцы мучительных ожиданий и короткие встречи. Для мамы было привычным делом за день перед отъездом на юг узнать, что муж в отпуск не едет и путь на корабле, с пересадкой на самолет, а потом на поезд с тремя детьми ей предстоит проделать… одной. Единственной связью с внешним миром была почта. Катер привозил посылки и письма из соседнего поселка Гаджиево раз в неделю. Но из-за тумана или сильного ветра, рейс могли отменить. Меж тем ветреная погода зачастую держалась месяц и дольше…И это был не просто ветер – нечто страшное со снежной крупой сносило все на своем пути, даже людей; сгибались фонарные столбы, слетали куски крыш с домов и местного клуба. Что в это время творилось в море? Нам оставалось только догадываться. Однажды, в один из таких дней, я заметила, как мама плачет. Она специально ушла в дальнюю комнату, чтоб не пугать нас, и прижалась к окну. Рассмотреть в нем хоть что-то было невозможно - все стекла в снегу, а через щели окон доносился жуткий вой непогоды. Папа был в море, от него не приходило никаких вестей. Я, семилетняя девочка, не знала, как помочь маме, как сделать так, чтоб она не переживала. Но идея пришла сама собой: взяла бумагу, ручку и корявым почерком написала: «Все нормально. Скоро буду, я вас всех люблю». Затем незаметно открыла входную дверь, вышла в подъезд и позвонила, после чего тут же захлопнула дверь, крикнув на весь коридор: «От папы письмо принесли!». Представляю, какие смешанные чувства переполняли через несколько секунд маму…Но она меня только обняла и тихо сказала: «Спасибо». Как все это выдержала? Как и другие жены пограничников, которые могут рассказать сотни аналогичных историй. Зато мы жили как одна большая семья - почти две тысячи человек, включая экипажи кораблей.   К праздникам женщины готовили для моряков вкусные угощения, дети зачастую по своим сценариям ставили в школе целые спектакли, вместе мы собирались в клубе и на субботниках. Когда очередной корабль возвращался с моря или с завода, люди шли на причал. Иногда к нам приезжали телевизионщики с мурманских и федеральных каналов. Очухавшись от сумасшедшей качки, долго восхищались природой, но еще больше – людьми, которые умудрялись жить (а не выживать) здесь: женщины воспитывали детей в холодных квартирах без воды (чтобы вода появилась, зачастую надо было принести в ведрах много снега). Даже летом температура редко повышалась выше 10 градусов… а вокруг – удивительная красота. Сопки, бескрайнее море, стоя на причале, можно было увидеть рыбу, на камнях лежали морские звезды. Весной на льдинки выбирались нерпы. Зимой и осенью мы любовались северным сиянием… Все это сейчас, по дороге в Кувшинку, мы с девчонками вспоминаем с улыбкой и слезами. Не менее яркие истории из «кувшинской жизни» доносятся из соседнего кубрика, где собрались те, кто когда-то служил в поселке. И с таким же, как и мы, волнением они то и дело поглядывают в иллюминатор. Вот-вот там покажутся кувшинские сопки… ГЛАВНОЕ - ПАМЯТЬ В 2006 году пограничные корабли Кувшинской Салмы перевели в Мурманск, некоторые из них списали, пограничников с семьями переселили в областной центр, знамя первой Краснознаменной бригады пограничных сторожевых кораблей отправилось в музей, опустевший поселок «законсервировали». Мурманские СМИ сообщали о том, что «пограничников ждут большие перемены», а за границей на самых труднодоступных участках Кольского полуострова теперь будет следить беспилотный летательный аппарат. Но это совсем другая история. А нас, бывших жителей Кувшинки не покидала мысль о том, что свой родной поселок мы больше никогда не увидим. И все-таки встреча стала возможной… В 2010 году в Мурманске собрались моряки Кувшинки – бывшие сослуживцы, они нашли друг друга на форуме сайта Pogranichnik.ru и приехали на север из разных городов России. - Никакой конкретной программы той встречи не было, кроме как быть в Мурманске на площади Пяти углов в 10:00 17-го августа, - рассказывает мне по дороге в Кувшинку один из организаторов этой поездки Сергей Смирнов*. Он служил в Кувшинке на пограничном сторожевом корабле «Изумруд» с 1992 по 1994 годы. Начинал матросом по специальности моторист, заканчивал службу главным старшиной, в должности - старшина корабельных энергетических установок. - Приехало нас шесть человек, - продолжает Сергей. - Встретились, прошлись по памятным местам, посетили отряд кораблей, встретили с моря ПСКР "Заполярье" с командиром отряда на борту. Спросили его, как можно попасть в Кувшинку. Он посоветовал обратиться в Совет ветеранов пограничного управления. Вернувшись домой, в Челябинск, я так и сделал - написал письмо и получил ответ, что можно попробовать организовать встречу кувшинцев. А далее началась кропотливая работа. В течение восьми месяцев утверждались списки, дата, время, пограничный корабль, который доставит людей в закрытый поселок… - Почему именно я стал этим заниматься? Да просто понял, что справлюсь, - отвечает на мой вопрос Сергей. – Но, конечно, без поддержки Совета ветеранов ни одна встреча не состоялась бы. Организацией поездки также занялись еще два кувшинца – Алексей Бондаренко, который двадцать лет назад служил матросом на погранично-сторожевом корабле «Надежный», и бывший житель Кувшинки Дмитрий Захаров. Первая встреча после долгой разлуки с поселком состоялась в 2011 году. С тех пор поездки в Кувшинку стали традиционными – каждые два года. Пограничники и их родные списывались на форуме, подавали заявки. Желающих оказалось много. Правда, попадали в родной поселок не все – дорога в Мурманск не близкая и, увы, недешевая. Порой, в самый последний момент некоторым приходилось отказываться от поездки. Вот и в этот раз из шестидесяти заявленных в списках кувшинцев на борт «Бриза» поднялись тридцать четыре человека… Все мы приехали из разных концов России - Москвы, Питера, Перми, Тюмени, Челябинска, Архангельской области, Якутска, Рязани, Пскова, Балашихи и несколько человек из Мурманска. Некоторым только в одну сторону пришлось дважды лететь на самолете - сначала до Москвы, а потом до Мурманска. Несколько человек ехали на машинах больше двух недель… Но даже мурманчане признаются: хоть природа и погода в родном городе такая же, как в Кувшинке, а в поселок тянет со страшной силой – одолевают воспоминания и сны… - Может, после этой поездки она перестанет мне сниться, – размышляет одна из моих однокашниц Марина Гречаная. Из Кувшинки она уехала родителями еще в начале 90-х, с тех пор поселок то и дело напоминает о себе. Впрочем, как и всем нам. Наши разговоры прерывают звонки - три коротких, один длинный - и объявление через корабельную громкоговорящую связь учебной тревоги «для прохождения узкости и постановки на швартовы». В иллюминаторе показывается огромная, знакомая, родная (!) сопка. Это Кувшинка! НОСТАЛЬГИЯ Поселок хорошо виден уже с корабля. Устанавливают трап. Всего лишь минута, а кажется вечностью. Наконец, разрешают спуститься – в нашем распоряжении всего пара часов. Оказавшись на причале, я опускаюсь на колени и едва сдерживая слезы радости, дотрагиваюсь ладонями до холодного причала. Кувшинка встречает проливным дождем, ветром и мертвой тишиной. Даже бакланов с их громким смехом нет. Здесь давно не было людей. Причал, по которому гордо маршировали экипажи кораблей, зарос мхом, ограждения поржавели, рубка дежурного заколочена. На всех складах и магазинах вместо окон - доски.     На площади перед штабом, где когда-то был вечный огонь, - высокая трава и кустарники. Сам штаб соединения – длинное трехэтажное здание – настолько обветшал, что кажется, ветер вот-вот разнесет его. Сразу с причала идем к малым сопкам. Здесь по-прежнему величественно возвышается памятник морякам-пограничникам, погибшим в годы Великой Отечественной войны, установленный еще в конце 60-х годов прошлого века. Видно, что за монументом ухаживают, но без серьезной реконструкции уже не обойтись… Кстати, за день до поездки в Кувшинскую Салму председатель совета ветеранов пограничного управления Георгий Железников рассказал нам, что в скором времени на местном кладбище будет установлен памятник морякам-катерникам. А пока мы стоим возле того, который много лет подряд видели из своих окон, шли мимо него в школу, рядом с ним катались на лыжах. И вот, склонив головы, мысленно говорим «спасибо» и возлагаем венки… Теперь можно вспомнить о своей кувшинской жизни… Нам посоветовали ходить группами: поскольку в поселке уже давно никто не живет, даже среди домов не исключены встречи с дикими животными. Мы стараемся идти вместе, но от группы то и дело отделяются люди – у каждого в Кувшинке есть свое место, увидеть которое он мечтал, возможно, не один десяток лет… Так, я оказалось за спортплощадкой, у воды. Когда-то с братом и сестрой мы собирали здесь камни со слюдой. Вот бы найти хотя бы один такой камешек! Нашла три. Они тяжелые, но я пожадничала и запихнула в рюкзак все это богатство. Ничего – донесу. На этой спортплощадке военнослужащие когда-то сдавали нормативы. Теперь турники сгнили, развалились. Сама площадка утопает в мышином горохе. В первые же минуты чувствую, что ноги промокли и начинают коченеть. Но разве это остановит дочь моряка? Впереди школа и детская площадка. Здесь моя подруга Аня Горшкова (ныне Касаткина) и я когда-то зарыли «клад» - игрушки, записочки… Где его теперь искать – понять сложно: беседки, под которой мы закопали все эти «богатства», давно нет. Тут вообще не осталось ни одной беседки. Из земли торчат несколько поржавевших штуковин, напоминавших лесенку и карусель.   Школа заколочена, как и большинство домов в поселке. Но мне и еще двум моим одноклассницам, Марии Касьяновой и Наталье Адаменко, повезло – наши подъезды и даже квартиры оказались открыты.   Находиться в них не очень комфортно: с потолка течет вода, полы трещат. Но я побывала во всех комнатах, прикоснулась к обоям, которые клеили родители лет 25 назад (новые жильцы не переклеивали). Маша сняла постер Курта Кобейна со стены в родной детской, Наташа нашла свою тетрадь по истории… Нас переполняют самые разные чувства - хочется плакать, смеяться, а потом все это схватить и увезти в свой родной город – и эти булыжники, и почтовый ящик в подъезде с хулиганскими надписями в адрес то ли меня, то ли брата с сестрой. Но я по-хозяйски плотно закрываю дверь и спускаюсь по подъезду, заглядывая в каждую квартиру. Подумать только! Я до сих пор помню, кто здесь жил, начиная с 80-х… А ведь жильцы менялись часто. В поселке раздается длинный гудок корабля – время пролетало незаметно. Мы снова поднимаемся по трапу, пытаясь в последние минуты надышаться кувшинским воздухом. 16 лет назад я так же прощалась с этим соленым запахом, сопками и туманом. Мы всей семьей стояли на палубе отходившего от причала «Енисея», когда на пограничном корабле «Мурманск» включили «Прощание славянки». За минуту до этого думали, что справимся с чувствами, но когда даже в глазах всегда серьезного папы заблестели слезы, мама и мы с сестрой стали рыдать в голос… Сегодняшнее молчание Кувшинки -  оглушительнее марша. Как будто вся огромная душа этого полуострова замерла в ожидании ответа на единственный вопрос: вернемся ли мы?... Мы вернемся. Екатерина Сенина, Рязань - Мурманск – Кувшинская Салма Фото автора, а также из соцсетей "ВКонтакте" и "Одноклассники".