Это не призраки! В сожженной деревне Васино много лет живут всего три человека

О существовании села Васино в Путятинском районе я узнал от родственников – уроженцев этого населенного пункта. Лет шесть назад мы вместе его посетили. Уже тогда в селе проживало немногим более десяти человек, а большинство домов были заброшены.

О существовании села Васино в Путятинском районе я узнал от родственников – уроженцев этого населенного пункта. Лет шесть назад мы вместе его посетили. Уже тогда в селе проживало немногим более десяти человек, а большинство домов были заброшены. Меня там удивила одна вещь: внутри этих домов все было вынесено подчистую, и только иконы висели по углам – их мародеры, видимо, брать побоялись. В Васино мы тогда приехали на УАЗе, так как больше ни на чем туда добраться было нельзя. Да и тот мы оставили, не доехав до села, за оврагом, и пошли пешком. С тех пор я в тех краях не бывал.

И вот буквально месяц назад один мой знакомый из Путятина рассказал, что в Васине теперь постоянно живут всего три человека. Мне очень захотелось туда съездить и пообщаться с этими людьми, но я боялся, что не проеду к ним на легковом автомобиле. Однако друг уверил меня, что я туда доберусь. К тому же на протяжении нескольких недель в области стояла жара, так что дорога должна быть сухой. И вот в одну из суббот июня я сел в машину и отправился в Васино.

От Путятина это село находится в 25 километрах. До села Унгор тянется асфальтированная дорога, а вот оттуда уже пришлось ехать по грунтовке – дорога идет по лесу, по небольшим посадкам. Умудрился даже немного поплутать: навигатор выдавал массу путей, указателей нет – сразу и не разберешься, куда ехать. Я выбрал одну из дорог, которая была самой накатанной. Очень долго ехал, но вокруг были только леса и поля – и вот наконец вдали показались две водокачки и заброшенная ферма. А потом и несколько домов и трактор.

Ближе находился еще один дом, и сразу стало понятно, что он жилой. Я остановился – на крыльцо вышел мужчина, которому я рассказал о цели своего визита.

– Я Апрелов Николай Иванович, – представился сельчанин. – Живу здесь со своей мамой Клавдией Сергеевной. И еще тут неподалеку Валерий Бабичев. Это его трактор там стоит. Мы тут живем на Кончановке, по местному прозванию. Васино раньше большое было, а наши дома находились в конце. А теперь только они и остались.

Из дома вышла и сама Клавдия Сергеевна. Сельчане очень обрадовались моему приезду: гости в этих местах бывают редко. Мы сели на лавочку под березами, и они стали рассказывать мне о своей жизни.

– Я родилась в 1936 году, но в другой деревне, – начала свою историю Клавдия Сергеевна. – Так вышло, что мои родители развелись, и отец уехал в Тульскую область. Он там на шахтах работал. В 20 лет я отправилась пожить к отцу. И вдруг мама мне присылает телеграмму, где всего два слова: «Срочно приезжай». Я испугалась, думала – коровы подохли, и приехала. А там оказалось, что мне жениха нашли и уже готовятся к свадьбе. Сказали, вот в соседнем селе есть жених – Иван Апрелов. Мы не виделись до этого ни разу. В общем, сосватали нас. Но мне Ваня сразу понравился, иначе бы я за него замуж не вышла.

С особым трепетом Клавдия Сергеевна вспоминает свою свадьбу. Широко ее отмечали – всей деревней. А была она морозным февралем. Молодые расписались в сельсовете и поехали на лошадях с колокольчиками кататься по селу.

Всего у Апреловых родилось четверо детей: три мальчика и девочка. Николай – самый старший. Он родился в 1959 году. Родители жили в селе Новое, которое в народе прозвали Волчовкой. Оно находилось неподалеку от Васина. Мужчина и женщина работали в местном колхозе: он – трактористом, она – дояркой.

– А потом мы переехали в Тульскую область, – продолжила Клавдия Сергеевна. – И вот тогда случилось большое горе. Иван застрелился. Почему – до сих пор не знаю. Он затосковал очень, когда мы уехали. Я говорила: давай вернемся! Но и возвращаться он не хотел. Так я осталась одна с четырьмя детьми. И в 1973 году вернулась обратно. С тех пор я здесь, в Васине, и живу. Устроилась дояркой в колхоз, и мне дали этот дом.

Я спросил Клавдию Сергеевну, почему она больше не вышла замуж, на что та ответила: «Чтобы детей чужой дядя воспитывал? Да ни за что!»

Дети подрастали. Старший, Николай, отслужил в армии и уехал в Сараи, где работал шофером. Постепенно из родного гнезда разлетелись и все остальные. Последний сын Клавдии Сергеевны покинул деревню в 1993 году. До этого он работал в колхозе трактористом.

– У моих братьев и сестры свои семьи, – вступил в разговор Николай Иванович. –  У них у всех уже дети. Сестра живет в Рязани, братья в Москве. А вот я никогда женат не был – не случилось. А в 1997 году вернулся в Васино. Мать заболела – у нее проблемы с сердцем, и я стал за ней ухаживать. Вот с тех пор тут и живу. Раньше мы скотину держали: и коров, и свиней, и овец, и кур с гусями и утками. Я мясо продавал. А теперь вон только кошка осталась. Огород, правда, еще сажаем. Я уже на пенсии. Да что там говорить, когда вернулся сюда, у нас еще стада коров и овец были, а сейчас нет ничего.

По словам мужчины, в 1997 году васинский колхоз еще работал. Но постепенно все стало рушиться. Молодежь уезжала в города, а в деревне оставались одни старики. Но все-таки народ здесь еще жил. А более десяти лет назад случился страшный пожар – сгорело пятнадцать изб. Большинство, конечно, нежилых домов, но все-таки некоторые сельчане остались без крова.

– Было очень страшно, – рассказал собеседник. – Траву кто-то поджег, и огонь мгновенно перекинулся на дома. Все дома за оврагом сгорели. Мы нашу территорию смогли отстоять, тушили траву, чтобы пламя не подошло к нашим избам.

По словам Николая Апрелова, окончательное вымирание деревни пришлось на 2010 год. В один год умерли сразу семь пенсионерок, одна за другой, с промежутком в месяц. И, как на странно, умирали именно женщины. А их престарелых мужей забирали к себе дети. Соседи Апреловых – семейная пара пенсионеров – умерли в 2015 году.

– Вот так мы тут и живем одни, – продолжил мужчина. – С соседом дружим. Да и привыкли мы уже к тишине. Отопление печное, но дров хватает. Телевизор работает, вода, свет есть. Газ в баллонах нам привозит социальный работник, как и продукты. А если что, у меня уазик есть – я в нем и на Унгор, и в Путятино езжу. Раньше дороги, правда, не чистили, а теперь чистят. Помню, один раз простудился сильно, и нужно было ехать в больницу, а дороги все замело. Позвонил главе нашего поселения – и все расчистили. И я на уазике добрался до путятинской больницы.

Я спросил сельчанина, не донимают ли их здесь дикие животные.

– Ну, волков я живых тут не видел, – ответил Николай Иванович. – Уже мертвых видел, когда их охотники отстреливали. Но это было давно. А так – кабаны, лисы – этих полно. А вчера прямо у порога двух гадюк убил.

И Николай Апрелов, и Клавдия Сергеевна очень жалеют, что русская деревня вымирает. А особенно тяжело смотреть на эти заброшенные поля, на пустующие дома, где еще каких-то 20 лет назад кипела жизнь. Но все-таки пенсионерка довольна своей жизнью. Дети и внуки ее постоянно навещают. Как выяснилось, за несколько часов до моего приезда от нее уехал средний сын со своей дочерью.

Пообщавшись с этой семьей, я решил навестить и другого васинца – 47-летнего Валерия Бабичева. Николай Иванович проводил меня к соседу. Мужчина как раз был дома, и тоже очень обрадовался неожиданному гостю.

– Я сам коренной житель этого села, – рассказал Валерий. – Родился на кордоне – папа был лесником. Когда я вырос, то уехал в поселок Новая Деревня Путятинского района. Родители оставались жить в Васине. А еще у меня четверо детей, и все дочки. Одна от первого брака и три от второго.

Однако с личной жизнью у Валерия Бабичева не заладилось. Но вспоминать об этом он не любит. Говорит, что теща подливала масла в огонь и мешала жить семье.

Когда маму Валерия парализовало, отцу стало трудно за ней ухаживать. Мужчина забрал пенсионерку к себе. Бабичев работал на местном спиртзаводе, но его закрыли, и заработка не стало. Правда, мужчина получает пенсию. Он инвалид второй группы. А когда его отец умер, он с больной матерью вернулся в Васино.

– С 2011 года я снова здесь живу, – продолжил рассказчик. – Мама моя тоже умерла. Старшая дочь со мной раньше жила. Сейчас она в Подмосковье. А младшие дочки периодически ко мне приезжают: им 14, 12 и 9 лет. Вот одна недавно только уехала от меня.

По словам Валерия, уезжать из села он не хочет. Да и ехать-то, собственно, некуда. Дом здесь никто не купит. У мужчины есть трактор, который он сам собрал.

– Я из чермета всякого его сконструировал, – сказал Валерий. – Правда, он опять в ремонте нуждается. Раньше я на охоту ходил, а теперь не охочусь. За грибами и по ягоды еще, правда, хожу, но чисто для себя – не на продажу.

Валерий Бабичев показал резную шкатулку, которая была сделана его отцом.

– Мой отец мастер-самоучка был, – похвалился собеседник. – Все узоры собственноручно делал. И на крыльце резные колонны – это тоже его работа. Хотя у него на руке трех пальцев не было – он их станком отрезал, – но творил такую красоту.

А в конце разговора Валерий признался, как ему больно смотреть на гибель села.

– Места-то тут какие красивые, – грустно произнес он. – А людей нет. Мы доживем с Николаем свой век – и совсем вымрет Васино.

На обратном пути я заехал на заброшенную ферму, а потом посетил сельское кладбище. Несколько лет назад там прошел сильный ураган, и оградки на некоторых могилах сильно погнуло. Но дорога к погосту накатана – родственники приезжают и ухаживают за могилами усопших.

Васино, к сожалению, практически опустело, да и таких сел в Путятинском районе еще очень много. Даже таблички с называнием населенного пункта нет, как будто и не существует такого места.

Николай СКРИПКИН,

Путятинский район



подпишитесь на нас в Дзен