Рязанец рассказал, как завязал с наркотиками и стал помогать людям

Только опустившись на самое дно, Вячеслав Егоров решил круто изменить свою жизнь и начать помогать другим людям ОТ АВТОРА: с Вячеславом ЕГОРОВЫМ я познакомилась случайно, во время подготовки одного из материалов для очередного номера газеты. Он как-то сразу располагает к себе: приятный внешне, интересный как собеседник, да и должность солидная (но об этом позже). В общем, ни за что бы не подумала, что всего несколько лет назад он еще не знал, как соскочить с иглы, а роковая зависимость, казалось, не давала ни единого шанса на будущее. Несмотря на то что вспоминать и тем более рассказывать об этом больно, мой собеседник согласился поделиться своей историей с читателями «Мещерки». Возможно, это убережет кого-то от подобных ошибок, а тех, кто уже попал в беду, воодушевит. Итак, герою этой истории 34 года. Он родился и вырос в Рязани, в семье строителей. Вместе с родителями и старшим братом жил в Дашково-Песочне, здесь же, в 67-й школе, учился. – Учеба давалась мне нелегко: скакал с тройки на двойку, – вспоминал Вячеслав. – Зато преуспел в спорте: в 95 году стал серебряным призером первенства России по самбо, а в 96-м – чемпионом по греко-римской борьбе Рязанской области. Когда-то вся моя комната была обклеена дипломами. До сегодняшнего дня дожила только пара медалей…  Почему бросил? Да просто решил, что уже достиг своего потолка и больше стремиться не к чему, а тут еще и тренер по самбо умер. Так и завязал со спортом. После школы Вячеслав поступил в ПТУ. Тогда же он познакомился с Олей (имя по этическим соображениям изменено. – Прим. ред.), с которой начались романтические встречи, а за ними и неожиданная новость – беременность. – Я предлагал ей выйти за меня замуж, да и ее родители настаивали, говорили, что помогут нам, но Оля отказалась: не верила, что я ее люблю, – рассказывал мой собеседник. – Видимо, у меня тогда и вправду никаких серьезных чувств не было. Тогда! Потому что, расставшись, я как-то сразу о ней и забыл. А вскоре молодой человек пристрастился к наркотикам. – До сих пор помню этот день, – рассказывал Егоров. – Так получилось, что накануне я сидел на лавочке с одной девчонкой, у нас зашел разговор о «дури». Я на тот момент об этом ничего не знал, но почему-то выпалил: «Ненавижу наркоманов». И буквально на следующий день Макс, мой друг, предложил попробовать героин. До сих пор не понимаю, как я согласился. Сам уколоться боялся, да и не умел. Так что за дело взялись дворовые «профессионалы»: они раз сорок меня кололи – никак не могли вену найти. Я все это вытерпел – то ли из любопытства, то ли «по приколу». Того, что произошло со Славой, никто дома не заметил. На дворе стояли тяжелые 90-е, и родители парня, как, увы, многие в то время, заливали думы о кризисе алкоголем. – Сначала пили только по вечерам, потом это стало образом жизни, – рассказывал мой собеседник. – К родителям присоединился и мой брат, Сергей. Он был старше меня на пять лет. Вернувшись из армии, устроился на работу, стал встречаться с девушкой. Но, когда появились проблемы с деньгами и на личном фронте, взялся за бутылку. Словом, я был предоставлен сам себе и очень быстро подсел на наркотики. Когда мне позвонила мама Оли и объявила, что я «стал отцом очень красивой девочки», я только и смог ответить: «Спасибо» – и положил трубку. Это был 2000 год. Спустя три года алкоголь сгубил старшего брата Вячеслава, а еще через год – его маму. Егоров признается: когда хоронил, почти ничего не чувствовал – «сознание словно отключилось». Единственное, что волновало молодого человека, – где взять деньги на очередную дозу. – Приходилось воровать, – признается Вячеслав. – Вскрывал машины, вытаскивал магнитолы. В итоге заработал три условных срока: за содержание притона, хранение и сбыт наркотиков. На истории о том, как получил последнюю судимость, Егоров остановился отдельно: – Мне подвернулась работа – торговал на рынке велосипедами. А рядом со мной одна бабушка продавала шапки. Ей под 80 уже было. Однажды мы разговорились, и она обмолвилась, что покупает по рецепту лекарства, содержащие наркотическое вещество. Я предложил ей продавать их мне – в десять раз дороже. Прибавка к пенсии выходила по 1,5 тысячи рублей в месяц. Для начала нулевых – хорошая сумма. Старушка согласилась. Однако наш «бизнес» скоро накрыли. На двоих дали десять лет – по «пятерке» каждому. Хорошо, что условно. К тому времени Вячеслав уже буквально не мог жить без наркотиков. Некогда крепкий, физически сильный парень больше походил на зомби, друзья и знакомые стали обходить его стороной, да и родственники старались не вспоминать. Отец-алкоголик на судьбу сына повлиять не мог. И только его сестра, Любовь Ивановна, тетя Славы, и ее внучатый племянник еще пытались бороться за жизнь бедолаги – возили по врачам и даже святым местам... Забегая вперед, скажу, что после разговора с Вячеславом я пообщалась и с его тетей Любой. Одна только просьба вспомнить о том времени вызвала у женщины слезы. «Я так боялась, что Славка не выдержит и умрет», – призналась она. – В 2008 году меня в очередной раз поместили в наркодиспансер, – рассказывал Вячеслав. – На тот момент мне уже и колоть-то некуда было – все вены сдохли. Оставалось либо умереть, либо начать жить сначала. Неожиданно для себя я выбрал второе… Было очень тяжело, но, как оказалось, даже в самом запущенном случае можно сказать себе «нет». Когда я пошел на поправку, одна из сотрудниц наркодиспансера посоветовала посещать анонимное общество зависимых от алкоголя и наркотиков. Я последовал ее совету. Сначала все эти встречи казались странными, но в итоге втянулся. Настоящую победу я почувствовал после того, как ко мне пришел старый друг-торчок и предложил ширнуться. Я наотрез отказался и понял, что больше этого не сделаю. Хотя некоторое время еще продолжал «догоняться» алкоголем… И все-таки у Вячеслава началась новая жизнь. Молодой человек занялся делами, которые раньше и в голову ему не приходили: получил в военкомате военный билет, записался в библиотеку. – Сначала долго ходил между книжными стеллажами, даже не знал, что выбрать, а потом перечитал шесть томов Льва Выготского (советский психолог. – Прим. ред.), Шекспира, Гете, Солженицына, – не без гордости перечисляет Вячеслав. – Вот честно скажу: почти ничего не понимал, читал больше буквы, чем слова, но и это мне помогло почувствовать себя другим человеком, новым. Помимо относительно приятных хлопот, Егорову предстояло решить и ряд серьезных проблем. Например, выплатить многочисленные долги, в том числе за «коммуналку». Денег ни у молодого человека, ни у его отца не было. С помощью своей тети он продал «трешку» в Песочне и купил квартиру в малосемейке в Недостоеве. Оставшихся денег хватило на погашение долгов и… на учебу: в 29 лет Вячеслав поступил в институт культуры на психологию. – Я очень хотел стать психологом, поэтому с головой ушел в учебу, – рассказывал он. – Вскоре меня пригласили на практику в один из районных центров по реабилитации наркозависимых. Пару лет работал бесплатно – набирался опыта, а потом и зарплату получать стал. Когда же центр закрылся, Вячеслав перешел работать в наркодиспансер. Да, именно туда, где еще пару лет назад сам проходил лечение. – Как приняли? Очень хорошо, – улыбается Егоров. – Я отдавался работе как мог, занимался с такими же, как и я. А потом среди пациентов познакомился с одной девушкой из Москвы. Она мне очень понравилась, да и я, как мне показалось, тоже пришелся ей по душе. В общем, впервые в жизни решил, что женюсь. После ее выписки уехал с ней в Москву, но наша совместная жизнь не сложилась. Правда, в Рязань было уже как-то неловко возвращаться – все-таки всем объявил, что перееду в столицу. Так что нашел работу в Воскресенске – опять-таки в реабилитационном центре. Работал там сначала психологом-консультантом, а потом… Руководитель центра, который, как и я, когда-то завязал с наркотой, сорвался и снова вернулся к прежней жизни. Учредители были в растерянности: что делать? Как выходить из положения? В итоге назначили директором меня, хотя на тот момент я еще и институт не окончил. В должности директора центра Вячеславу довелось работать всего несколько месяцев. Потом учреждение закрылось. Однако и этого времени хватило, чтобы Егоров, как он сам признается, понял, чего хочет добиться в этой жизни. – Да, я решил открыть свой центр помощи наркозависимым, – улыбнулся мой собеседник. – Знаю, что вы сейчас думаете: одних документов надо тонны собрать. Действительно, это так. Но страшно только в начале. Как только начинаешь делать первые шаги навстречу мечте, как все вокруг тебя начинает крутиться – и порой происходит то, о чем ты раньше даже не помышлял.      В жизни Вячеслава все происходит именно так. И уже давно. Так, в один из вечеров 2013 года он зашел в магазин и, стоя возле кассы, неожиданно обратил внимание на девочку-подростка. – Она была поразительно похожа на меня, – вспоминает он. – Никогда бы не подумал, что увижу нечто подобное. Но это были… мои глаза! Через несколько минут девочка вышла из магазина и растворилась в толпе. А Вячеслав еще долго вспоминал этот взгляд: «Неужели?» Но даже закончить эту мысль мужчина боялся. Правда, совсем скоро его сомнения развеялись: запрыгнув в отъезжающую от остановки маршрутку, он встретил свою бывшую девушку, ту самую Олю, которая 13 лет назад родила от него дочь. – И я, и она тогда очень растерялись и так ничего друг другу не сказали, просидели всю дорогу, словно незнакомые люди, – рассказал Вячеслав. – Потом мы еще несколько раз виделись на улице, но тоже не решались поговорить. Тогда я нашел общих знакомых и выяснил, что Оля вышла замуж, родила еще одного ребенка и тоже живет в Недостоеве. Теперь я был почти уверен, что та девочка из магазина – моя дочь. Я даже нашел ее в одной из соцсетей и несколько раз заходил на ее страницу с аккаунта своего друга. Долго не решался ей написать, но такой день все-таки настал. Один из родственников Вячеслава попросил стать крестным его ребенка. Для Егорова, как он теперь вспоминает, это стало настоящим подарком: – До этого родня меня стыдилась, кроме как торчком никто не воспринимал, и вот наконец убедились, что я изменился. Вернувшись после крестин домой, мужчина по привычке зашел в «Одноклассники» и… сердце заколотилось как бешеное. В разделе «Мои гости» он увидел свою дочь. – У меня даже руки от волнения вспотели, – признается мой собеседник. – Я тут же написал ей, попросил дать телефон мамы. И, как только она скинула номер Оли, позвонил и попросил разрешения пообщаться с дочкой. Ольга была не против, и уже на следующий день мы встретились. Рассказывая об этом, Вячеслав не может сдержать эмоций: глаза горят, на лице – широкая улыбка. – Была зима, мороз, холодно, а мы обнялись, как будто все это время знали друг друга. К счастью, никакой обиды она на меня не держала. Наоборот, уже давно хотела найти. С тех пор мы очень тесно общаемся. Дочка (ее имя Вячеслав просил не указывать в газете. – Прим. ред.) – замечательный, открытый человек и настоящая умница. Сейчас ей уже 17 лет, собирается поступать в медицинский университет. Не сомневаюсь, что все у нее получится. И я очень благодарен Оле за то, что она воспитала такую дочь. Наладив отношения с девочкой, Вячеслав заново сблизился и с ее мамой. Как оказалось, муж Ольги долгое время злоупотреблял спиртным и недавно умер. – Постепенно у нас сложились хорошие дружеские отношения, – рассказал мой собеседник. – Конечно, я уже давно мечтаю о большем, но, наверное, только сейчас могу позволить себе не только мечтать, но и предложить.  Год назад Вячеслав открыл свой некоммерческий реабилитационный центр, который занимается реабилитацией и социальной адаптацией зависимых от алкоголя и наркотиков.  – Каких усилий стоило организовать все это – история отдельная, – говорит Егоров. – Самое трудоемкое было оформить договор с наркодиспансером и найти помещение – ответственность огромная! Но все получилось. Пока прибыли никакой центр не приносит, ведь проект некоммерческий, но, думаю, все еще впереди. Прошлой осенью Вячеслав похоронил своего отца, которого сгубил алкоголь. – Жаль, мои родные так и не поняли, что о своих проблемах можно забывать благодаря интересной работе и любимым людям, – говорит он, – а удовольствие получать просто от того, что ты живешь.   Екатерина СЕНИНА, Рязань