Александр Васильев: Мы все рабы трикотажа
– Вы ведете «Модный приговор» восемь лет. Когда вам надоест телевидение?
– Пока я хорошо говорю, пока у меня острый ум, я все-таки не старый человек и у меня достаточно энергии, я постараюсь пробыть как можно дольше. Есть же люди, которые на заводе по 25 лет работают, делая одну втулку. При этом мы своего рода рабы своей профессии. Мы носим не то чтобы ярмо, но впряглись в одну упряжку. Я, Эвелина Хромченко и Надежда Бабкина в этой тройке который уж год скачем. Кстати, с Эвелиной и Надеждой мы очень друг друга поддерживаем. Меня пытались заменить Андреем Бартеневым, но публике не понравилось, и это отразилось на рейтинге программы. Бартенев одевался излишне экстравагантно для публики, которая нас смотрит, – а это женская аудитория «50+».
– У вас в «Инстаграме*» 425 тысяч подписчиков. А у Ольги Бузовой – 12 миллионов. Как думаете, почему так происходит?
– Она популярная и очень нравится россиянам. Это уровень их сознания. Им нравится, что она разведенка, которая чего-то добилась. Потому что в России очень много разведенных женщин, которые были третированы мужьями. Они слышали: «Да кто ты такая, ты без меня ничего не сможешь». А Ольга развелась, но взяла и поднялась высоко.
– Вам нравится, как она выглядит?
– Не очень симпатичная и поет плохо. У нее тяжелые черты лица и неинтересная одежда. Это то, что я видел. Хотя я не так хорошо с ней знаком, чтобы разобраться в тонкостях ее гардероба.
– Вы-то как денди лондонский одеты. Как вас еще не выселили из квартиры ваши собственные костюмы?
– Они хранятся на ТВ. У меня два гардероба – концертный и телевизионный, огромное количество пиджаков, рубашек, брошек, очков и так далее. И это одна из причин, почему на ТВ нравится со мной работать. Потому что я работаю со своим гардеробом, в отличие от большинства ведущих, которым все подбирают стилисты. При этом у меня не самая стандартная фигура, и я не могу в магазине купить на себя просто что-то серого или черного цвета. Телевидение требует яркого. У нас студия золотого и красного цвета, и в ней нужно выделяться. Как только ты приходишь в пастельных тонах, сразу смотришься как моль. Бабкина неглупая женщина, она носит только яркие цвета, а Эвелина, наоборот, почти всегда в черном.
– Это правда, что вы предлагали Бабкиной руку и сердце?
– Но у нее же есть муж – Евгений Гор. Я записался в «лист ожидания», и у нее там еще шесть человек до меня, я под номером семь.
– Мода отражает жизнь общества. Что считаете сегодня приметами общемирового кризиса в моде?
– Это рваные джинсы, драные майки, отсутствие носков, мода на пастельное белье, на серые полотенца, духи с запахом химчистки, на черный лак для ногтей. Практичность победила эксцентричность. В моде носить брюки под юбками, платки – у женщин, и бороду – у мужчин. Отсутствие носков и обувь без пятки, которую носят в мечети, потому что пять раз нужно мыть ноги перед намазом, – мы и это видим на наших улицах. Все эти элементы, на мой взгляд, вроде безобидные, но они говорят сами за себя.
– Какой предмет одежды вы считаете вульгарным?
– Тут дело в манере носить. Можно и смокинг надеть вульгарно. Есть люди, способные приглушить накал и в леопарде, и в люрексе. Они, кстати, в моде. Все зависит от того, чего вы хотите добиться.
– Какой самый модный аксессуар сегодня?
– Сумочка, очки. Их стало очень мало. Шляп нет, потому что нет прически. На то, что у нас на голове, можно натянуть что-то трикотажное или меховое. Мода очень упрощается. Она не использует больше ценные материалы – они под защитой, мы против меха, драгоценностей, кожи. Не позволяют нам разгуляться. Раньше женщины пользовались веерами, зонтиками, перчатками, пудреницами, корсетами, поясами, шелковыми чулками. Где это? Все пропало. Мы все одеваемся в масс-маркет. Мы все рабы трикотажа.
– Как дамам быть модными в кризис?
– Сейчас на пике винтаж, золотые и серебряные блестки. Я уверен, что если женщины чуть-чуть поищут – либо в шкафу, либо в секонд-хенде, то смогут найти что-то. Мода сегодня такая, что все вещи из магазина априори выглядят старыми и поношенными. Они уже продаются чуть-чуть потертыми – с нитками, с дырками, с необработанными краями. Так зачем тратить на это деньги?
– Вы называете себя смесью Плюшкина, Коробочки, Манилова и Чичикова. Почему?
– Мне нравится быть персонажем Гоголя. Он подметил много черт русского человека. Во мне много старорежимного. Я собираю огромное количество вещей. Порой не понимаю, зачем я это делаю. Но мне кажется, что мне это необходимо. Потом с ужасом ищу место и арендую новые склады. Только я не даю носить мое. Все порвется из-за объема талии пятьдесят сантиметров, который господствовал в XIX веке. Ведь если современная женщина попросит примерить, но на ней что-то не будет сходиться, она же попытается втиснуться в наряд. И в итоге разойдутся швы…
– У вас в коллекции 65 тысяч экспонатов. Вы говорили, что хотели бы открыть музей в Москве. Уже есть предложения относительно помещений в столице?
– В Москве на ВДНХ мне предложили постоянный павильон. Мне этого достаточно вполне. Кроме того, у меня есть большие хранилища. У меня там собрано много тысяч экземпляров русского и советского костюма. А иностранные вещи, которые к России не имеют отношения, тут особо не любят. Если показываю «Диор», «Шанель» или платья Марлен Дитрих, успеха нет. Думаю, это национальная гордость. А когда выставляю наряды Натальи Фатеевой, Надежды Румянцевой, Аллы Пугачевой или Людмилы Гурченко, все говорят: «О, это сильно!».
– Вы постоянно открываете свои выставки в разных уголках мира. Как вам это удается?
– Я человек коммерчески ориентированный, иначе не смог бы жить в том стиле, в котором существую. Поэтому часто устраиваю выставки с учетом пожеланий публики. У меня есть экспозиция «Кино и мода», в которой представлены звезды советского кино, и она всем нравится. Если бы это были персонажи Запада, я бы не собрал столько публики. Зрители знают только тех, кто сейчас снимается на Западе. А у меня нет нарядов звезд 2017 года. При этом я восторгаюсь тем, как история моды стала популярна в России.
– Увлечение стариной у вас еще с детства? Вы ведь мальчиком рылись в мусорках в поисках антиквариата...
– Кстати, рыться и сейчас возможно, но там нет ничего интересного. Ведь во время моего детства не было антикварных магазинов. А сейчас другая ситуация. Мы ходили сегодня к одному старьевщику в подвальчик. У него продаются вещи, которые раньше были бы в основном на мусорке.
– Верно, что родители вас поддерживали в увлечении стариной?
– Всегда много помогали: папа – деньгами, а мама – реставрацией, стиркой, штопкой. Мама поддерживала эту мою страсть, потому что сама очень любила старину. Сейчас у меня работают двенадцать реставраторов и один специалист по выведению пятен. Есть пятна, которые не выводит никакая химчистка – только сода, лимон и соль. Химическая чистка влияет на весь периметр ткани, и тут нужно работать точечно. Недавно у меня обнаружилось уникальное платье Пьера Кардена 1965 года, очень красивый белый сарафан. А на нем – пятно крови. Выводили лимоном, кислота все съедает. Попадаются чернильные и фруктовые пятна.
Строки биографии
Александр Александрович Васильев
Родился 8 декабря 1958 года в Москве, в театральной семье. Его отец, Александр Васильев-старший – создатель декораций и костюмов к более чем 300 постановкам, он же придумывал сценические костюмы для Любови Орловой, Фаины Раневской, Игоря Ильинского. Мать, Татьяна Васильева-Гулевич – драматическая актриса.
Работа на ТВ. В пять лет принимал участие в съемках передач «Театр «Колокольчик» и «Будильник». Работал телеведущим с 2002 года на канале «Культура» в передаче «Дуновение века». С 2009 года – ведущий «Модного приговора» на «Первом».
Окончил постановочный факультет Школы-студии МХАТ в 1980 году. Работал художником по костюмам в Московском театре на Малой Бронной. Уехал в Париж в 1982 году, где работал для французского театра «Ронд Пуант» на Елисейских полях, в Студии оперы Бастилии, Авиньонского фестиваля, «Бале дю Нор», «Молодого балета Франции» и Королевской оперы Версаля.
Собрал одну из самых больших частных коллекций одежды.
Написал три десятка книг, среди которых – «Красота в изгнании». Большинство книг иллюстрированы фотографиями из коллекции автора.
Признание. Золотая медаль Академии художеств России; Рыцарь ордена искусства и литературы во Франции.
Семья. Холост.
Подготовила Мария КОПЫТИНА
Фото: Мария КОПЫТИНА
//подвёрстка//
Очень личное
Сплошная страсть
По информации сайта fb.ru, Александр Васильев признался, что может испытывать страсть сразу к нескольким женщинам одновременно. При этом ничуть этого не стесняется. Такое поведение еще больше притягивает противоположный пол. У известного телеведущего огромное количество поклонниц. Первая жена Александра Васильева была француженкой. Поговаривают, что только благодаря этой женитьбе он и оказался за границей. Следует отметить, что брак с ней был фиктивным, но просуществовал пять лет. Спустя какое-то время театральный художник женился во второй раз. Его избранницей стала исландка, с которой он также впоследствии развелся. Изданию «7 дней» Васильев рассказал о своей первой любви: «Влюбился я в Машу Лаврову будучи студентом. Познакомились мы в общей компании. Она оканчивала школу и была моложе меня на два года. Едва увидев ее, я понял: эта девушка лучше всех на свете. Роман закрутил нас, как в вихре. Мы не могли наговориться, не могли надышаться друг на друга. Все было незабываемо, неповторимо – ночные прогулки, путешествие вдвоем по городам «Золотого кольца». Все впервые – первое объятие, первый поцелуй, первая близость…» Далее судьба развела молодых людей по разным странам. Маша уехала с мамой во Францию. Александр пошел на фиктивный брак с француженкой, чтобы воссоединиться с любимой. Но когда он приехал во Францию, Маша уже влюбилась в французского журналиста, а потом вышла за него замуж. Позднее она вышла замуж во второй раз. Сегодня Маша Поиндер известна как художник, у нее есть сын.
*Организация запрещена на территории РФ