Юрий Николаев: После съемок у Гагариной я два дня приходил в себя

На «Первом канале» идет программа «Честное слово». Ее ведущий приезжает в гости на дачу к известным российским актерам, кинорежиссерам, певцам и музыкантам. И на веранде, под шум летнего дождя, идет неспешная беседа с человеком, рядом с которым невозможно хитрить, юлить, приукрашивать…

Это разговор о жизни, о времени и о своем месте в этом мире. Как родилась идея передачи, как проходят съемки и чьим мнением о своем творчестве дорожит сам Николаев – в интервью с телеведущим.

– Юрий Александрович, как появился этот проект? Наверняка у него есть своя предыстория. И я уверена, что придумали ее добрые и искренние люди, так как сама передача именно такая.

– Спасибо за комплимент, передача действительно создавалась сначала кулуарно: несколько человек собрались вместе, я наговаривал свои мысли по поводу нового проекта, постепенно со своими идеями присоединялись редакторы.

– То есть вы непосредственно автор идеи проекта?

– Я бы не хотел, чтобы считали, что исключительно я один. Будем считать, что это коллективная идея. Так будет и честнее, и правильнее.

– Логично, что эта добрая передача «досталась» именно вам. Сложно представить, что вы ведете программу, связанную с криминалом, чем-то негативным. Даже ваше лицо трудно представить в формате «злой» и «кровавой» передачи.

– Совершенно верно, это совсем не мои темы! Именно поэтому актеры, к которым мы первыми пришли в гости, очень быстро откликнулись на предложение поговорить по душам – потому что знают, что в нашей беседе ничего плохого не будет. Не будет «желтизны», вопросов, которые поставят их в неловкое положение. Это просто беседа друзей, которые прошли вместе по жизни не один год. Будет и «звездная молодежь», конечно. И мы душевно говорим о жизни – о том, как человек достиг успеха, чем он пожертвовал ради этого... Или, возможно, был момент, когда он оказался на пике славы, а потом вдруг случилось забвение... Такое тоже бывает. И о профессии много говорим. Но больше, конечно, о таких понятиях, как добро, зло, доверие, предательство. О том, что они значат для моего собеседника.

– То есть вы как бы «с высоты птичьего полета» смотрите на жизнь известного человека, анализируете, что и как привело его к успеху?

– Да, за чашкой чая мы рассуждаем о жизни. Программа снимается на даче у героя, а вся локация – это веранда и вид с нее.

– Погода вам мешала?

– Еще как! После съемок у Полины Гагариной я два дня приходил в себя: работали под проливным дождем! И сегодня – первый день, когда я могу разговаривать хотя бы «в нос». Простудился – с температурой, по полной программе… Но мы договорились не прекращать съемку, а включили погоду в беседу: поговорили о ее изменчивости и продолжали снимать – на фоне дождя… То есть в кадре зритель видит все именно так, как было на самом деле.

– В ходе беседы вы можете от себя какие-то вопросы задавать или работаете по четкому сценарию, который кем-то утвержден и за его рамки выходить нежелательно?

– Безусловно, есть «скелет» программы, есть определенные вопросы, которые я периодически задаю герою, но все остальное – наши взаимоотношения в данный момент. То, как я воспринимаю героя, его настроение – все это в кадре.

– У вас есть фирменный вопрос – как, например, у Владимира Познера, который спрашивает, что бы человек сказал богу при встрече?

– Я думал об этом, но пока такого вопроса не родилось. А придумывать специально я его не стал. Возможно, мы к этому еще придем. Но не хотим быть похожими ни на Познера, ни на Юленьку Меньшову. У Владимира Владимировича, при всей его образованности и потрясающем знании всего на свете, есть подковырки в вопросах. У нас такого нет. Вопросы я задаю абсолютно честные – те, которые меня интересуют. У меня нет задачи «раскопать» что-то в биографии человека.

– У вас сама обстановка такая. Какие уж подковырки – только по душам беседовать, по-честному, причем с обеих сторон…

– Подковырки всегда можно найти, но мы сознательно уходим от них.

– Не секрет, что Юрий Антонов не любит журналистов. А как он встретил вас?

– Открыто – как человека, которого знает, наверное, около 40 лет – точнее, даже подсчитывать не хочу. Мы смеялись, подшучивали друг над другом, вспоминали дела давно минувших дней…

– Юрий Александрович, а вы сами дачник или больше городской человек, для которого загородный дом не такой уж и обязательный элемент?

– Я не привязан к даче. Она у меня далеко от Москвы, а мне в основном все-таки нужна столица. И каждый раз преодолевать большие расстояния от дома до работы – это время терять, а нужно делать дело.

– А детские воспоминания, связанные с природой, сохранились?

– У нас дачи не было. Но мы часто выезжали с папой, мамой, бабушкой в лес. Взрослые собирали малину, клубнику. Пикники устраивали. Для меня вот это все было «дачей». И деревья тогда были большие, да!.. Потом был пионерский лагерь, но он мне не пришелся по душе. И я за всю свою жизнь был там всего два раза. Не понравилось…

– Вы как-то сказали, что не только вы – телезрителям, но и они вам дарят прекрасное настроение. Получается, что не только артисты, которые выступают на сцене, но и люди «из телевизора» чувствуют, улавливают энергетику?

– Как ни странно, но энергетика действительно возвращается! Я не могу объяснить, как это происходит «через стекло», но могу подтвердить, что это существует! Конечно, я не вижу тех, кто смотрит в данный момент меня по телевизору. Но когда «Остапа понесло» – то есть когда на съемках ты впадаешь в состояние куража и испытываешь счастье от того, что сейчас делаешь, это тоже часть той энергии, которую тебе дает зритель. Ведь ты понимаешь, что работаешь сейчас именно для него, что это будет ему интересно.

– А реальная обратная связь сейчас существует? Ведь мешки писем, которые приходили в вашу передачу «Утренняя почта», остались в прошлом веке. Как сейчас узнаете о первой реакции телезрителей на ваши новые проекты?

– Через звонки друзей, которым я доверяю. И официальные цифры о рейтингах – их уже руководство сообщает. После выхода новой передачи я обязательно позвоню либо Володе Меньшову, либо Юре Антонову, либо Полине Гагариной и спрошу их ощущения. Для меня очень важно, понравилась ли им передача с их участием.

– «ДОстояние РЕспублики» – еще одна передача, которую вы ведете и которую очень любят зрители. В новом телесезоне она вернется? Может быть, уже идут съемки?

– Сейчас съемок нет, они приостановлены. Будет ли передача в новом сезоне, это вопрос не ко мне... Дело в том, что мы все сезоны работали с «высшим эшелоном» – «Лучшая песня», «Лучший поэт», «Лучший композитор»… А что теперь? Идти по второму кругу? Не думаю, что это будет уместно… Возможно, есть смысл подождать, когда «загорятся» новые яркие звезды на нашем музыкальном олимпе.

 

– В вашей передаче «Честное слово» вы говорите и о жизни, и о детях, и о любви. Известно, что и у вас с вашей супругой Элеонорой большой семейный стаж. Что бы вы посоветовали молодым людям? Сегодня многие не спешат жениться. Или создают семью, но ненадолго… Как сохранить любовь?

– Конечно, никакого рецепта счастливой семейной жизни у меня нет. Никакого алгоритма тоже нет… И, возможно, они не нужны. Потому что, если есть любовь – значит есть прощение, понимание, помощь… Этого достаточно, чтобы сохранить то, благодаря чему и сложилась семья.

– Как вы думаете, не умерла ли наша с вами профессия журналиста? Или есть еще шанс сохранить ее престиж в современном мире? Ведь сегодня все пишут – даже двоечники, которые ненавидели сочинения. Видеоролики снимают даже дети… То есть все вдруг стали журналистами – ведущими и авторами своих собственных программ…

– У меня ощущение, что сейчас журналистика как профессия опустилась немного. Из-за того, что вся информация идет из Интернета. И так вышло, что как раз профессиональному журналисту лень докапываться до первоисточника – самому посмотреть спектакль или фильм, задать вопрос артисту, политику. Он скорее возьмет выдержку из Интернета и сделает свой материал – хоть для газеты, хоть для телевидения. Конечно, в мое время не было Интернета, и профессия была на высочайшем уровне. Журналист – это был человек, который знал всё. Если он приходил в гости к кому-то – тут же оказывался в центре внимания и был душой компании. Но сейчас, к сожалению, все не так. И это обидно. Все интервью – это пересказ Интернета. А как только появится что-то интересное и свежее – сразу понятно, что человек это взял не из Сети, а был свидетелем события, специально куда-то сходил, задал вопросы… Это всегда подкупает. Это я и называю журналистикой. А умрет эта профессия или нет, зависит от нас с вами!



подпишитесь на нас в Дзен