Едва живой предприниматель оказался в плену у тайских медиков
Сперва я связался с сестрой теперь уже 47-летнего Вячеслава - Натальей - через соцсети (с ней я общался в прошлый раз), но та посоветовала позвонить их маме – Любови Алексеевне. Оказывается, пожилая женщина до сих пор ухаживает за сыном. Позвонил. Она согласилась встретиться.
Встречаемся в той же самой квартире в одной из многоэтажек Владимира, где мне довелось побывать четыре года назад. Любовь Алексеевна проводит на кухню. Стены голые – хотели делать ремонт, но денег не хватило. На столе лежит тонометр – у пожилой женщины высокое давление, приходится регулярно измерять.
- Очень прошу в первую очередь передать низкий поклон и огромное спасибо всем, кто нам тогда помогал, - сразу говорит женщина. – В тот раз удалось собрать 250 или 260 тысяч рублей – их на мою карту перевели неравнодушные люди, а еще очень здорово помогли друзья. Один (к сожалению, не знаю его имени) приятель из Москвы вложил 400 тысяч рублей, чтобы Славу перевезли из Таиланда во Владимир. Спасибо огромное!
Любовь Алексеевна вспоминает, с чего все началось.
- Слава у нас с детства увлекался танцами. У них был свой ансамбль. Позже он даже всерьез хотел поступать в культпросвет-училище, - рассказывает Любовь Максимова. – Но мы не пустили, поэтому он уехал в Москву. Правда, я не знаю, чем он там занимался: посмотрела трудовую книжку – ни одной записи. Видимо, были какие-то шабашки. Меня он в свои дела вообще особенно не посвящал.
Через какое-то время, вспоминает женщина, сын вернулся во Владимир, арендовал помещение и открыл ночной клуб. Нанял персонал, и дело пошло. Однако и в золоте мужчина не купался – денег хватало, чтобы вести бизнес, расплачиваться с кредитами и безбедно, но и без особенных излишеств, жить. Тогда же Вячеслав начал путешествовать по загранице.
- Он нашел себе девушку в Таиланде. Как они познакомились – не спрашивайте – не знаю. Однако начали встречаться, пару раз Слава даже привозил ее в Россию. Ее отправлял на курсы русского языка, а сам учил английский, - говорит Любовь Алексеевна. – Но как-то раз ему сообщили, что любимая в Таиланде изменяет, и с тех пор встречи прекратились.
Как говорит Любовь Максимова, Таиланд запал сыну в душу. Очевидно, там ему и пришла новая идея для бизнеса – с одной знакомой задумали торговать во Владимире тайской косметикой.
- В августе 2014 года Слава в очередной раз полетел в Таиланд, - вспоминает мать бизнесмена. – Оттуда он начал присылать косметику, а его компаньонка здесь продавала, но что-то у них не заладилось. Три месяца сын пробыл там и уже должен был лететь домой, как 16 ноября мы получили страшную весть. Представляете: 15 ноября у меня умер муж, а на следующий день мне звонят и сообщают: «Ваш сын в коме!»…
Как рассказывала сестра мужчины Наталья в 2014 году, сотрудники отеля, где жил Вячеслав, сообщили родным, что накануне днем у него было нечто вроде приступа эпилепсии, но после оказания помощи врачи его отпустили, а уже ночью случился второй – более страшный приступ. С разбитой головой, окровавленного, в состоянии комы Максимова нашли на полу в номере и срочно повезли в больницу, но государственная клиника принимать его отказалась, поэтому положили в частную. А частники закатили нереальную сумму за лечение – 570 тысяч рублей за одну неделю пребывания на больничной койке! Наталья говорила, что родные Вячеслава рассчитывали расплатиться средствами от его бизнеса, но бизнес оказался почти на грани банкротства – едва удалось набрать 20 тысяч рублей. Тогда и пришлось обращаться за помощью к неравнодушным людям. К счастью, таковых оказалось много.
- Как только Слава пришел в себя, мы сразу повезли его в Россию, - говорит Любовь Алексеевна. – По прибытии нас положили в отделение неврологии областной клинической больницы. Но врачи мне так ничего толком не сказали – что же конкретно произошло. Мне кажется, у него случилось что-то с сердцем: никогда у него не было приступов эпилепсии, и сейчас нет вот уже четвертый год с того момента.
Любовь Максимова рассказывает: в ОКБ их продержали ровно две недели – больше по сроку не положено. Встал вопрос – что делать дальше.
- Тогда Слава был как овощ, ничего не понимал, ничего не соображал. За ним нужен был постоянный уход, так что я лежала вместе с ним. Вот и решила перевезти его на Новый год домой – помыть, привести в порядок. Но с тех пор в больницу попасть не можем. А тут еще инвалидность надо было ему оформлять – тоже кучу бумаг собрать нужно. Наташа в декрете была, еще могла с ним посидеть, пока я бегала по инстанциям.
Женщина показывает ворох документов – справку об инвалидности второй группы (в этом году дали пожизненно). Кроме того, Любовь Максимова оформила сыну пенсию, правда, минимальную – шесть тысяч рублей. Тут же – выписка из истории болезни, сделанная в ОКБ, в ней целый «букет» неврологических заболеваний.
- С тех пор так и живем. Четвертый год идет. Друзья одно время заходили к нам, а теперь перестали. Да и родственники тоже почти не приходят, - на глаза собеседницы наворачиваются слезы. – Теперь жить приходится на мою пенсию – около 13 тысяч рублей - и на его пенсию. А тут еще другая беда – в 2014 году мы с мужем оформили на себя кредит, который нужен был сыну. Перед поездкой в Таиланд он сказал, что все оплатил, но, видимо, не все: из банка стали приходить письма, дошло до суда. Я доказала, что кредит брали на мужа, а он умер, но поручитель-то я. Еще спасибо, суд дал рассрочку – по 10% от пенсии удерживают. Сколько еще это будет продолжаться – даже не знаю. Сами посудите – только за коммуналку в этом месяце отдала семь тысяч рублей. Плюс лекарства для Славы очень дорогие. На оставшееся живем. Сейчас Слава очень много ест – поспал, проснулся, требует пищи. Причем не помнит, что кушал накануне. Еще хорошо, что сейчас самостоятельно ходит, вот только помыть его трудно. Зато один выходит на прогулки – обойдет вокруг дома и обратно.
Любовь Алексеевна вздыхает – сама болеет, давление иной раз просто зашкаливает. Впору бы ложиться на больничную койку, а сына оставить не на кого – у дочки маленькие дети, а из родни поблизости больше никого не осталось.
- Сколько я его еще тянуть смогу – не представляю, - печалится женщина.
Тут как раз в своей комнате просыпается Вячеслав. Там у него, прямо над кроватью, до сих пор висит тайский гобелен, а на полках стоят сувениры. Сам же хозяин комнаты совсем не походит на жизнерадостные фотографии из соцсетей – уставший, чуть полноватый мужчина с потускневшими глазами. Передвигается медленно, движения вялые.
Вячеслав, хотя и с большим трудом, но разговаривает и даже не против пообщаться. Поэтому все вместе возвращаемся в кухню.
- Что Вы сейчас делаете? – спрашиваю бывшего бизнесмена.
- Сам не знаю, - отвечает тот. – Гуляю и сплю, больше ничего.
- Что-нибудь помните? Например – Таиланд?
- Я там жил, но вот как? – тут Вячеслав делает усилие, чтобы хоть что-то припомнить. – У меня там была работа, иногда, кажется, занимался спортом… Но сейчас уже не могу вспомнить.
О своем бывшем клубе Вячеслав тоже помнит смутно. Зато признается, что о произошедшем в оте-ле в его памяти «вроде бы что-то есть, но сказать не получается». Однако о себе несколько слов мужчина все-таки сказал:
- Конкретных планов на будущее у меня нет. Сейчас просто надо вернуться в нормальное состояние – это моя главная задача. А там уже и другие планы появятся. К сожалению, пока все еще не могу прий-
ти в себя, есть проблемы с памятью. Сказать конкретно, болит ли у меня что-нибудь, не могу – для этого нужно как минимум сутки просто походить.
- А чем занимаетесь дома?
- Иногда посматриваю телевизор, правда, нечасто. А компьютер?... Нет – это не мое. Я далек от этого.
По словам матери Вячеслава, по поводу его выздоровления врачи пока прогнозов не делают, хотя мужчина, пусть и очень медленно, но все-таки идет на поправку. А вот что произошло в ном ере тайской гостиницы ноябрьской ночью 2014 года, похоже, так и останется тайной.
Алексей КОТМЫШЕВ,
г. Владимир
