Завтра была война
И никто не знал, что очень скоро все они станут героями и жертвами войны.
Людмиле Тимофеевне Лебедевой было 10 лет, когда началась война. Жила она тогда в небольшой деревеньке Моругино Гусь-Хрустального района, ходила в школу. Радио в деревне было только у школьного учителя. Он-то и услышал первым эту жуткую весть, а потом ходил по дворам со словами: «Война началась».
- Мы пришли на занятия, но уже стояла грусть в воздухе. Хотя мы такой, шаловливый народец, но уже играть не хотелось, дерзить друг другу не хотелось, война отложила на нас отпечаток с самого начала, - вспоминала Людмила Тимофеевна.
Иосиф Длинсе, 13-летний мальчуган из Риги, узнал о начале войны, когда за его соседями приехала машина, и увезла их в неизвестном направлении. А его семья осталась...
По словам Дубовской Валентины Николаевны из Камешкова, она, будучи семилетней девочкой, не понимала, что произошло 22 июня 41-го - мама собирала в простынь все пожитки и говорила: «Валя, придется бежать».
- Я к отцу начала приставать, папа, что такое война, непонятно. Он объяснял, но непонятным языком — кто такой враг, почему фашисты плохие...
У отца Вали была бронь, поэтому воевать его не взяли. Зато в доме висела большая карта, и глава семейства каждый раз при помощи флажков обозначал движение наших войск. Если наши отступали - был траур — дети сидели очень тихо, мама плакала. А если наши шли вперед — дом озарялся радостью.
Любовь Петровна Семенова родилась в Белоруссии, в деревне Борщово Каменецкого района Брестской области. 22 июня, по ее воспоминанию, было прекрасное солнечное утро. Семью разбудил отец шестилетней Любы. Он крикнул: «Вставайте, война!»
- Утром, в 6 часов у нас дома были немцы-разведчики. Накануне один из них под видом местного познакомился с моей тетей, а утром стоял у нас в немецкой форме. Этого я не забуду.
Брест
Гарнизон пограничной крепости Брест одним из первых принял на себя удар гитлеровского нашествия. Советские солдаты оказали такое упорное и яростное сопротивление, которого немцы ещё не видели во время своих завоеваний европейских стран. Защитники Брестской крепости в течение недели сдерживали натиск немецких войск, которые численно значительно превосходили их.
То время стало одной из самых значимых и трагических страниц в истории республики, погиб каждый третий местный житель.
Хотя в нашем регионе нет организованной белорусской диаспоры, Владимирскую область с этим условно зарубежным государством многое связывает: от текущей хозяйственной кооперации до общей исторической памяти.
К примеру, 17 сентября 2015 года на II Форуме регионов России и Беларуси было подписано рамочное соглашение между белорусским правительством и областной администрацией о торгово-экономическом, научно-техническом и культурном сотрудничестве.
Не один год развивается институт «городов-побратимов», крепят дружбу Владимир и Бобруйск, Ковров и Брест.
Наш общий герой Николай Гастелло, чьим именем названа улица во Владимире и школа в Муроме, где он учился. Ведь свой подвиг, «огненный таран», командир эскадрильи ДБ-3Ф совершил в белорусском небе 26 июня 1941-го.
Бойцы 222-го стрелкового полка, сформированного из владимирцев, принимали участие в уничтожении немецко-фашисткой группировки под Минском летом 1944 года, свидетельством чему стало награждение 27 жителей нашего города в 2019 году медалью к 75-летию освобождения Белоруссии в ходе наступательной операции «Багратион».
Рая из Витебска
В нескольких сотнях километров от Бреста, в городе Витебске, на свет появилась Рая Лесникова. Когда началась война, девочка только пошла в первый класс... Спустя 80 лет Раиса Дорофеевна поделилась с читателя «Хронометра» воспоминаниями о том времени.
- А жили мы неподалеку от парка, а там находилась танцплощадка, играл духовой оркестр! Музыка лилась рекой! - рассказывает собеседница. - А еще возле парка была церковь неимоверной красоты. Говорили, что внутри есть подземный ход в Польшу. Так оно или нет — не знаю, но заходить туда нам не разрешалось. И еще рядом текла река Двина. Очень мне она нравилась, бегала туда лет с пяти.
Рая рано стала самостоятельной. Родители работали в НКВД, и весь день девочка была предоставлена сама себе.
- Мама — Клавдия Васильевна - вставала рано, готовила кушать, указывала, сколько страниц книжки нужно прочитать и уходила, запирая меня на ключ. А я, выполнив все мамины наказы, садилась у окна и смотрела на улицу.
Тут Раиса Дорофеевна призналась, что не всегда была паинькой. К примеру, если перед окном подруги затевали классики, Раечка открывала форточку и вылезала на улицу. Наигравшись, девочки помогали ей забраться назад. А иногда даже по веревке поднималась к подружке, которая жили этажом выше. Услышав родительские шаги, эти же путем возвращалась к себе.
В шестилетнем возрасте Леснокова-младшая ушла с мальчишками-подростками на развалины того самого храма у парка. Ребята залезли внутрь и заблудились. Выбраться им удалось только на следующий день.
-Так продолжалась моя жизнь с приключениями. Началась школа. А летом 41-го нам дали трехкомнатную квартиру в новостройке. Папа пришел и говорит: «Завтра мы переезжаем». Машин тогда не было. Загрузили мы в телегу вещи, едем. И тут слышим: «Внимание! Внимание! Говорит Москва. От советского Информбюро. Сегодня, 22 июня, ровно в 4 часа утра началась война. Будьте бдительны!» Мы доехали до квартиры и папа умчался на работу, а через несколько часов вернулся с винтовкой и сказал, что его призвали в армию.
Мама Раисы работала при тюрьме, где сидели политзаключенные. Сверху был приказ — эвакуировать сидельцев, естественно, вместе с сотрудниками и их семьями.
- Я помню, стою уже на вокзале, папа в военной форме меня целует. Я спрашиваю: папа почему ты не с нами, он отвечает – я пойду защищать Родину, подрастешь когда, дочка, ты все поймешь. А как же мы в мамой? А вам ничего не грозит, вы поедете в Сибирь. Там ты увидишь, что такое Сибирь.
И вот эшелон покатил в Сибирь. В вагонах-теплушках семьи расположились на нарах, на которых лежали матрасы, набитые сеном, рядом стояли печурки - на всякий случай.
Остановились на станции в Смоленске — город горел огнем, над эшелоном кружились фашистские самолеты. Вокруг — чистое поле. Девочку трясло от страха.
Клавдия Васильевна пошла к руководству узнать, что делать дальше.
- Начальник мамин говорит, мол, раз они летают и не бомбят, значит, хотят, чтобы мы вышли из вагонов. Он открыл все двери и велел бежать в поле и всем лечь. Мы все выскочили и заключенные тоже. Только тогда самолеты начали бомбить пустой поезд. Видимо, они не хотели никого убивать — ведь там такие же люди, как и мы, которых заставили идти воевать, - объяснила Раиса Дорофеевна.
Клавдия тогда накрыла дочку собой, боясь, чтобы ее не задело снарядом.
- Я говорю, мама, ты меня давишь! А она — лежи, доченька, и если меня убьют, ты смотри только - не будь непослушной, запомни слово «закон» и всегда его выполняй. Это я запомнила на всю жизнь. И всегда живу по закону.
К счастью, в тот день никого не задело. Погибла лишь мать начальника тюрьмы, которая осталась в вагоне из-за больных ног. Ее похоронили на той же станции, под березой.
Потом все, включая заключенных, вернулись на свои места, и состав покатил...
Город Барнаул Алтайского края встретил новоприбывших не очень дружелюбно — их называли не беженцы, а эвакуированные. Но время все сгладило.
- А нам, когда уезжали, сказали ничего с собой из теплых вещей не брать, мол, через несколько месяцев домой вернетесь. А тут зима наступила, у меня ничего нет. Спасибо заключенным — они мне и шапочку пошили, и бурки — очень они маму любили, - говорит Раиса Дорофеевна.
На чужой стороне семья Лесниковых снимала квартиру, мать весь день была на работе, а школьнице приходилось и по хозяйству помогать, и за обедом сбегать, и карточки обменять на еду. Как-то раз в город приехал зоопарк. Рая, конечно же, не удержалась и пошла смотреть зверушек, карточки у нее были с собой.
- Вышла я из зоопарка, сунула руку в карман, а карточек там нет! Вытащили, пока я там гуляла. Мама меня тогда так ругала! Но помогли нам — выдали паек, кое-как тот месяц мы прожили, - вспоминает собеседница.
Чтобы было не так голодно, Клавдия Васильевна велела дочке идти обкапывать картошку.
- А я и не знаю, как это делать. Иду с ведром и лопатой. Навстречу мне парнишка из нашего двора. Он мне и показал, что нужно землю ворошить вокруг ямки, где был выкопан картофель. Я тогда целое ведро набрала! И мама была довольна.
Закончилась война. Клавдия Васильевна написала заявление о переводе в родной город. Но документы запаздывали. Хотя ее сослуживица уже отправилась домой.
- Мы тогда были уверены, что папы нет в живых, о нем не пришло ни одной весточки, - говорит Раиса Дорофеевна. - И потом только узнали, что случилась вот какая история.
Отцу еще в начале войны сказали, что эшелон с беженцами расстреляли, и он был уверен, что ни жены, ни дочки нет в живых. Вернувшись в Витебск, он случайно встретил на улице ту самую мамину сослуживицу и от нее узнал, что его любимые целы и невредимы.
Дорофей Филиппович сразу же взял билет на поезд.
- У нас в тот день заключенные устроили концерт в честь Дня Победы. Меня один из сотрудников вывел в коридор, я потом подбежала к маме, сказала, что нас там папа ждет, она сначала не верила, но потом все же вышла. Мы бросились его обнимать! Радости-то было!
А потом девочка Рая выросла, вышла замуж за военного, вместе с ним исколесила десятки городов. Но дома Раиса Дорофеевна не сидела никогда — всегда находила дело по душе. Она успела освоить множество профессий — и в парикмахерсткой, банковской сферах, и в сфере общепита, и даже успела стать депутатом городского совета города Балтийска. К каждой работе она относилась с полной отдачей.
В 1969 году судьба привела Раису Дорофеевну и ее супруга во Владимир, где она и живет по сей день, иногда вспоминая свое военное детство.
Ксения БОБРОВА,
Владимирская область
