Верка – феномен и ее ВВС!

«Я не женщина! Я прораб!» – лихо отбривала любопытных начальников Вера Анатольевна ГРИГОРЬЕВА. При этом красивая и статная женщина, не моргнув глазом, могла спеть вам: «Как упоительны в «Ремстрое» вечера: и шум бульдозера, и хруст несущей балки…» ОТ АВТОРА: хоть и наговаривает на себя Вера Анатольевна, мол, «я и лошадь, я и бык, я и баба, и мужик», но никакая она не баба, а настоящая женщина, настоящий феномен! Хлебнула лиха, растила детей, внуков, но не озлобилась, и вот пришла в редакцию поделиться с читателями своей любовью: «Начиталась я у вас о судьбах разных и решила рассказать о своей», – начинает свою исповедь Вера. На мой стол одна за другой лег целый ворох фотографий. Вот Вера маленькая, а рядом праба-бушка Фёкла, которая умерла на её глазах в послевоенной землянке в деревне Погорелка, бабушка Евдокия и мама, Екатерина Александровна. Откладывает фотокарточку в сторону – умерли все, сама уж бабушкой стала. А это детки Веры, мальчик и девочка. Вера Анатольевна проводит рукой по улыбающемуся ли-чику дочки, словно стирая все эти годы, и грозит кому-то невидимому пальцем. – Любовь-то она разная бывает, у кого со счастливым концом, а у кого – вот! – Вера Анатольевна берёт в руки фотографию чернобрового юноши. – Доченька моя, Лариса, влюбилась в этого Бориса и… пропала. Его семью водочка сгубила, никого в живых уж нет. Лариса и дочь ему ро-дила, Маечку, и жила с ним, пока к нему «белочка» не пришла, тогда дочка ко мне прибежала. А когда его убили, как с цепи сорвалась, хочу, мол, к Боре, и пила, пила… Маечку я вырастила. Внучке уж 19 лет, мы вместе за Ларисой ухаживаем, она превратилась в глубоко больного инвалида. Вот такая у любви козья морда бывает. У неё ведь лица разные. А вот у меня какое личико было, до любви-то, – Вера Анатольевна берет в руки потрескавшийся фотопортрет себя 19-летней. 1960 год. Верочка чудом вырвалась из родной Погорелки, поступив в строительный техникум – в то время просто так из колхоза не отпускали. Жила в Пскове у тети, в доме № 4 по улице Урицкого, окнами на набережную Великой. Тетушка Таисия Ивановна Маргелова работала учительницей в 1-й школе. – Мама научила меня жить честно, а тетушка – духовно, – накрывает ладошкой фотографию учительницы Вера Анатольевна. – Она мне говорила: «Верочка, ну какие у тебя манеры, в че-ловеке же всё должно быть прекрасно», – и ставила мне пластинки Чайковского, «Травиату» Джузеппе Верди. К ней ребятишки приходили со все-го дома, тянулись к прекрасному. Удивительный это был дом, как в песне Розенбаума: «И всем тем, кто в нем жил, он это чудо дарил…» Этот старинный дом № 4 по улице Урицкого (ныне Георгиевской) и сейчас «всеми стенами качается» над Великой, только без жильцов – расселили их. Кое-где на окошках ветхого дома сохранились бумажные снежинки, может, наклеенные рукой Таисии Ивановны или соседских ребятишек. – Моя тётя умерла в 2005 году, болела долго, – вспоминает Вера Анатольевна. – Сперва мой сын Лёва колол и носил ей дрова из сарайчика, потом мы с внучком Сашей, Лёвкиным сыном, помогали. Я её очень сильно любила, а она любила только своих учеников, так и не вышла замуж, – вот вам еще одна история любви. После техникума Вера едет учиться в Питер, в строительно-архитектурный институт на Исаакиевской площади, где и знакомится с будущим мужем Вадимом. Парень хоть куда, видный, Вадик всё удивлялся, почему Верочка на него внимания не обращает, когда все девушки готовы хоть завтра с ним под венец. – А я пошла за него без любви, – признаётся Вера Анатольевна. – Мне 23 года было, старухой себе казалась. 13 января 68-го мы поженились, а 13 декабря 68-го родился Лёва. Жили и работали в Пскове, я на стройке, а Вадим – снабженцем. Он не любил работать, хотел жить красиво, с ресторанами, гульбой – настоящий снабженец. А как лампочку вкрутить или приколотить что – это я. Детей своих только делать любил, я в декабре 69-го уж Ларису ро-дила, а он их знать не хотел, то глаза у них не голубые, то волосы не кудрявые. Зачем мне такая любовь? Через 7 лет я подала на раз-вод. Лёву в первый класс вела уже без него. Но Лёва его всегда любил и жалел. Привел его через 30 лет к нам домой откуда-то больного и жалкого, отыскал в каком-то бараке умирающего. Вадим недолго у нас пожил и умер на моих глазах. 29 апреля 1998-го года. Я тогда прорабом в «Ремстрое» работала: самосвал – «под задницей», столяру тут же гроб заказала – на бегу и похоронила, 58 лет ему всего было. Хотел красиво пожить, а так некрасиво умер… Останавливаться Вере было некогда. Жизнь катилась, как разогнанная вагонетка. Кого-то уж нет, а кто-то родился. Так, 30 апре-ля у Ларисы родилась внучка Маечка, и Вера была на седьмом небе от счастья. – Лёвка уже осчастливил меня внучком, Сашенькой, а тут – внученька, радость-то какая! Я так надеялась, что с Маечкой дочь с зятем как-то образумятся, в Погорелку их на лето всех возила, чтоб на природе отдышались, отошли от своих пьянок. У меня там из вагончика дом построен с табличкой ВВС, «Верин вагон-сарай», – смеётся Вера Анатольевна. За свою жизнь Вера построила не только ВВС. Несколько корпусов областной больницы строились под её началом. Знаменитый мебельный магазин на улице Розы Люксембург, дом с «фигурной крышей» на Герцена, 8-а – Верины объекты. По-следний её дом – на Льва Тол-стого, 11 был сдан в апреле 1999 года. – Помню, Виктор Васильевич АНТОНОВ, главврач областной больницы, обходил с высокой комиссией стройку, а начальники аж рты открывали: «Как? Женщина командует?!» А я им: «Я не женщина! Я прораб!» – Вера Васильевна вдруг неожиданно запевает красивым голосом. – «Как упоительны в «Ремстрое» вечера: и шум бульдозера, и хруст несущей балки…» Эх, как же я любила свою работу! Я всю жизнь была влюблена. Своих начальников всех любила. Достойнейшие люди – Виктор Васильевич Антонов, Анатолий Тимофеевич Васильев – директор реставрационных мастерских. Я и метлу свою любила, когда дворником работать пошла, и лопату. Помню, с листьями совок нечаянно выкинула, а потом нашла, расцеловала его от радости. Сейчас газеты разношу – с любовью! Я вообще жизнь люблю! Погорелку свою люблю – это ведь пуп земли. Наверное, поэтому и живу так долго и счастливо. Много раз сын Лёва звал маму переехать в Испанию, где они с женой Аней и двумя детьми, Соней и Артуром, живут в Барселоне. Вера Анатольевна в 2012 году даже съездила туда с внуком Сашей на разведку, пожила там две недельки. Можно было больше, но ей уж было невмоготу. – Там хорошо, тепло, но я без языка, как глухонемая, – смеется Вера Анатольевна. – Сане тоже чего-то не по душе там пришлось. Вер-нулись на родину. Он сейчас живет и работает в Москве, а я вот жду не дождусь, ког-да можно будет в Погорелку ехать. «Встанешь утром, разомнёшься, мать-землицу ковырнёшь, в речке чистой окунёшься, словно молодость вернёшь…» – это мне брат Геннадий на 70-летний юбилей стихи посвятил. И он уже ушёл. С кем буду своё 75-летие отмечать? Наверное, с нашим народным хором «Радуга», я ж петь люблю еще, на хор хожу в Дом культуры строителей, ГКЦ теперь. А ещё плавать в бассейне люблю, вот, пойду сейчас… Моя необычная гостья ушла, но оставила для наших читателей эту историю, полную оптимизма и юмора, которой я и делюсь сегодня.