Богатая наследница

ОТ АВТОРА:  с Еленой я познакомилась в начале мая в соцсети Вконтакте. Она опубликовала рассказ о своей судьбе в группе, которую сама и создала. Мы созвонились, и Баркова согласилась  встретиться со мной.

 

Ухоженная моложавая Елена и на пенсии работает. А в выходные приезжает в закрытое учреждение, где живет ее дочка Оля. Вывозит взрослого ребенка гулять в инвалидной коляске, рассказывает ей любимые стихи и сказки. Елена говорит, что Оля все понимает и очень скучает без мамы.

 

Родилась Елена в деревне, в начале семидесятых окончила школу и пошла учиться на швею, мастера по пошиву верхней мужской одежды – брюк и пиджаков. После учебы устроилась на швейную фабрику, потом – на завод металлоизделий. А потом и вовсе стала чиновницей. Карьера складывалась удачно, а вот с личной жизнью вышло не очень.

 

С первым мужем она развелась, узнав об измене.
– Однажды он получил путевку в санаторий, язву уехал лечить, – рассказывает Елена. – Вернулся – и я сразу почувствовала: что-то не так. Открываю чемоданчик – а все вещи выстираны, только не поглажены. Я в лоб и спросила: мол, та, другая, лучше? Он поначалу отнекивался. Но правду не скроешь. Привез мне в подарок мягкую игрушку, черного кота, и фотоальбом. Я открываю подарок , а в нем – бумажка с адресом.

 

В тот вечер Елена постелила себе на полу. Подарки неверному мужу вернула и вскоре подала на развод.

 

– Детей у нас не было.Но все равно обидно было до слез. Я ведь из армии его дождалась, и приезжала к нему в часть вместе с его мамой. Они через год с той дамочкой расписались.

 

Новую судьбу Елена встретила не скоро, в 1991 году, у подруги.

 

– Я однажды пришла к Инне помыться – воды у меня не было,– продолжает моя собеседница. – Выхожу из ванной в халатике, а в комнате – мужчина. Разговорились. Оказалось, Петя, как и я, был разведен, жил один. От первого брака были у него сын и дочь. Мы стали жить вместе.

 

Избранник не спешил вести Елену в загс, вечно возникали какие-то препятствия. Однажды терпение женщины лопнуло, и она уговорила гражданского мужа сходить к местной колдунье. Визит произвел на всех, включая саму ведьму, тягостное впечатление.

 

– Колдунья нам и говорит: пара у вас хорошая, но пожениться вам не судьба, – вспоминает Елена. – Больше ведьма ничего не сказала. По ее словам, не хотела заранее расстраивать.
Поводов для расстройства, за исключением того, что в официальный брак Петр вступать по-прежнему не спешил, кажется, не было. Вскоре Елена даже забеременела, но у нее случился выкидыш. Поэтому, узнав через какое-то время о новой беременности, твердо решила соблюдать все рекомендации врачей. Она долго лежала в больнице на сохранении, а потом вышла в декрет.

 

В феврале 1993 года на свет появились двойняшки, мальчик и девочка. Намного раньше срока.
– Рожать я еще не собиралась, – говорит Елена. – Ко мне в гости накануне приехала родственница Полина. Я накупила продуктов, Петю отправила за картошкой, а сама стирать начала. Чувствую – воды отходят. Насилу Петра дождалась, он сразу вызвал скорую. Врач мне и говорит: не знаю, куда вас и везти – то ли в роддом, то ли в больницу. В итоге привез в роддом. Там ко мне отнеслись просто ужасно, просто не знаю, как удалось выжить в таких отвратительных условиях!

 

Первым на свет появился мальчик.
– Сынок был длинный и тощенький, всего кило 200 весил, – грустно улыбается женщина. – Дочка была покрупнее, полтора килограмма. Мне велели отдыхать, но заснуть я так и не смогла: мучили кошмары. То Петя бегал за мной с топором, то будто он пропал и мы с его мамой его ищем по городу. А наутро зашел педиатр и буднично так говорит: «Ваш мальчик умер». Я упала в обморок: так долго ждала детей, а тут такое горе! Я ведь уже и имя сыночку успела придумать – Алеша.

 

Дочку все же удалось выходить. Ее отправили в отделение недоношенных областной больницы. Там мама с младенцем провели больше двух месяцев. А когда приехали наконец домой, оказалось, что ребенок не реагирует на игрушки.

 

– Оказалось, что Оля слепая, шансов на выздоровление нет. В больнице посоветовали отказаться от ребенка, сказали: «Родишь нового!» – но как можно было бросить малышку? И отец ее очень любил, несмотря на недуг.

 

И все же жизнь начала налаживаться. В 1995 году Елена получила однокомнатную квартиру. Маленькая Оля, несмотря на слепоту, была очень развитым ребенком. По словам Елены, она легко запоминала и читала наизусть стихи, рассказывала сказки и пела песни.

 

Однажды гражданский муж Елены ненадолго вышел из дома и куда-то пропал.
– И вот звонят в дверь, я бегу открывать, а там – сосед,– говорит Елена. – Не глядя на меня, он сказал, что случилось несчастье. Петя повесился, и этот человек его нашел. Я чуть с ума не сошла. Пособие на ребенка-инвалида в то время было мизерным. Работать я не могла, семью содержал Петя. У меня не было денег даже на похороны, его мать хоронила.
Но главное несчастье было впереди. Елена утверждает, что именно смерть отца подкосила ее и без того больную дочку.

 

– Оля замкнулась, перестала разговаривать и отвечать на вопросы, – говорит мать. – Месяцев пять она просто плакала. А я искала выход из положения – и, кажется, нашла. Мы перебрались в деревню. Квартиру в городе я стала сдавать, пошла работать. Но надолго оставить дочку не могла, и это никому не нравилось.

 

И все же они вдвоем как-то выживали.
– В 2001 году детский врач мне сказала: Олю не возьмут в школу, что делать будете? И я у дочки спросила: Олечка, давай я тебя пока отвезу в детский дом, тебе там будет хорошо. Мы с подругой ее на автобусе везли, и вдруг Оля заплакала, закричала: «Мамочка, не отдавай Олю в детский дом!» А мне и деваться некуда: не прокормить ни дочку, ни себя. Так и оставила Олю там.

 

Скорее всего, проблемы у ребенка были не только со зрением, потому что Олю определили в детский дом-интернат для умственно отсталых детей. Правда, сама Елена говорит, что у психиатра ее дочь в то время не наблюдалась и могла обслуживать себя. Как бы то ни было, со здоровьем у девочки дела обстояли все хуже и хуже. В итоге она уже не могла ходить самостоятельно, и для прогулок с ней Елене выдавали инвалидную коляску. По мнению матери, это все произошло из-за неправильного лечения.

 

– В 2006 году я вышла на пенсию и решила забрать дочку домой, – говорит Елена. – Приехала в детский дом, и в тот день Оля проглотила косточку от нектарина. Пришлось делать операцию. Когда наркоз отошел, дочка начала страшно кричать. Она меня не узнавала и вообще ни на что не реагировала. Это уже не моя Олечка, подумала я. И домой ее забирать не стала.

 

В 2011 году Олю перевели в психоневрологический интернат для взрослых. И тут Елена выяснила, что еще в 2008 году суд признал ее дочь недееспособной и назначил опекуна.

 

– Но меня родительских прав никто не лишал, стать опекуном Оли мне не предлагали! – возмущается Баркова.

 

По мнению женщины, так случилось потому, что Ольге принадлежит половина квартиры, которую ее мать приватизировала в 2004 году. А распоряжаться этим имуществом в интересах Оли должен опекун. Теперь Елена опасается, что с заработанной жилплощади ее выселят. Чтобы не допустить этого, она снова хочет забрать дочь домой.

 

По словам Елены, в интернате над девушкой издеваются, держат в закрытой кровати и не дают слушать радио и телевизор. А мать уже несколько лет собирает доказательства собственной правоты, пишет жалобы в различные инстанции и выкладывает компроментирующие оппонентов снимки в Интернет. Судя по документам, пользоваться долей квартиры дочери Елене тоже не запрещают – при условии, что она будет оплачивать коммунальные услуги.

 

– Я ее навещаю один-два раза в неделю – и все время она в синяках, – сетует Елена. – Ей дают психотропные препараты. Полагаю, что ее плохо кормят, не дают пить, привязывают к кровати и держат под открытой форточкой в холодную погоду. Мне, конечно, предлагали забрать дочь домой, но для этого пусть проведут сначала полное медицинское обследование.

 

Я обратилась к директору интерната.

 

– Оля – очень тяжелый инвалид, она нуждается постоянно в уходе,– сказала мне руководитель учреждения. – Квартиру у ее матери отбирать никто не собирается. Никто девушку не обижает. Однажды мать уже забирала Ольгу домой. Истратив все деньги с банковской карты дочери, Екатерина через несколько дней вернула ее нам. Мы не против и сейчас отдать Олю матери. Ей никто в этом не препятствует.

 

Несмотря на заверения руководителя медучреждения, Елена нашла адвоката и собирается через суд добиться возобновления опеки над дочерью. Слова, говорит она, к делу не пришьешь. Тем не менее, без пресловутого освидетельствования, которое подтвердило бы ее обвинения в адрес работников интерната, мать считает бессмысленным везти Олю домой.

 

А вечный ребенок Оля, запертая по воле судьбы в теле взрослой беспомощной девушки, и не подозревает, что из-за совершенно не нужной ей части квартиры разгорелся такой сыр-бор.

 

Татьяна ОХОТНИКОВА
(Имена и фамилии действующих лиц изменены – Прим.ред).