«Он сказал, что ему нравятся недоступные» - Лиза поняла, что не хочет такого счастья

Папа мой не вернулся с войны, да и не помню я его – маленькая была.  Мама растила нас с братом в строгости. После окончания школы я пошла на Фармзавод.  В наше время не принято было менять места работы каждый год, но через некоторое время мне пришлось это сделать, уехать с микрорайона «Стройки», где и выросла. Вот про это я и хочу рассказать.

Было это в далекие пятидесятые. Однажды мы с Люськой, моей лучшей подругой, собирались на день рождения к нашей общей приятельнице Тамаре. По этому случаю вскладчину купили цветов и какую-то безделушку – денег особо не было, ну и не разгонишься, тогда в магазинах не было изобилия, как сейчас.

Вот, значит, нафуфырились, нацепили самые лучшие платья и пошли. Я взяла мамину шаль и лодочки, тогда они как раз вошли в моду, навертела бабетту, подложив бабушкин шиньон, и чувствовала себя самой красивой. Томке исполнялось двадцать пять, по нашим меркам – ужасно много! Она до сих пор не была замужем, что всех смущало, но только не её! Вокруг нее всегда крутилась куча парней, и она говорила, что вот, мол, нагуляюсь и выберу. Зная все это, мы ожидали, что на её празднике будет много мужчин, ну а что еще надо молодым незамужним девчонкам? Глазки построить да потанцевать, конечно, чтобы до дому проводили, да кучу комплиментов. Так и вышло.

Когда мы пришли, небольшая квартирка родителей Тамары была полна народу, кстати, сами родители ушли куда-то ради такого случая.

Помню, что на столе стояли закуски и шампанское, все говорили тосты и, когда очередь дошла до меня, я встала и сказала самое банальное, что можно вообразить: «Любви, здоровья, новых свершений!» – я же была комсомолка, что я еще скажу. Как сейчас помню, что откуда-то с другого конца стола раздался смешок.

В доброжелательной тишине этот смешок, как говорится, «резанул по ушам». Я начала вычислять глазами обидчика, но он и не думал прятаться. Парень ехидно ухмылялся и даже приподнял бокал, будто бы чокаясь со мной. Он выделялся среди всех, а может его поступок выделил его для меня, но Женя, так его звали, показался мне красавчиком и в то же время совершенно неприятным типом.

Потом были танцы, снова тосты уже с бокалами какой-то непонятной наливки домашнего производства, снова танцы. Женя постоянно цеплял меня. То подойдет и демонстративно обзовет как-нибудь, то еще над чем-то посмеется, высмеял мамину шаль, поиздевался над прической.

Через несколько часов я была серьезно навеселе и злющая на весь мир. И тогда, собрав остатки мозгов, решила уйти домой. Люська возвращаться со мной отказалась, и я почапала одна. Уже спустившись на первый этаж Томкиного дома, я услышала, что меня зовут: «Лисавета, подожди!»

Вот как сейчас помню этот грубоватый оклик и дурацкое имя, которым меня назвал Женька. Я ускорила шаг, но он сбежал бегом по ступенькам и схватил меня за руку, а потом вдруг обнял и поцеловал, но не так, как герои целуют своих героинь в романах, а грубо, можно сказать властно и настойчиво. Я начала отбиваться. Но не тут-то было! Он держал меня крепко, а потом резко отпустил, и я упала, а он заржал и убежал обратно. Я сидела на лестнице и плакала, потом услышала, что кто-то спускается, и побежала домой.

Хорошо помню, как я бежала, плакала, проклинала его, а дома умылась, разделась и не могла уснуть до утра. Его ухмыляющееся лицо грезилось мне каждую минуту. Я не могла понять: то ли мне противно его вспоминать, то ли наоборот, и от этого становилось только хуже.

На следующий день я успокоилась, уговорив себя, что никогда его не видела до этого вечера и не увижу больше. Но не тут-то было! Женя стал натуральным образом преследовать меня. Я встречала его на танцах, у входа в кино, даже однажды на проходной услышала его издевательский смех. Но не это было самым ужасным. Самым кошмарным стало то, что я влюблялась в него все больше и больше.

Он начал сниться мне, я вспоминала его лицо, голос, и даже неприятный поцелуй стал какой-то вехой… Так прошло несколько месяцев и наступил Новый год. Мы с Люськой собрались на праздничный вечер в клуб Краснореченского совхоза, там в хоре пела наша знакомая Люда и пригласила нас. Вечер обещал быть прекрасным, я даже забыла про Женьку. Вот только он про меня не забыл.

Зайдя в зал, я столкнулась с ним почти сразу и остолбенела. А он вдруг взял меня за руку и сказал: «Привет, невеста, как твое «здоровье, счастье и новые
свершения?» – потом рассмеялся и отошел.

Я разозлилась и поняла, что вечер уже испорчен, пошла в раздевалку. Люська догнала меня, начала выспрашивать, я расплакалась и все ей рассказала. Более того, в слезах я рассказала ей, что влюбилась, но не могу терпеть его издевательства.

После этой «шокирующей информации» Люся перестала меня утешать и убежала. Она нашла его и высказала все, что думала. Пока я вытирала нос, в раздевалку зашел Женька. Он подошел, резко поднял меня на ноги и вдруг совершенно серьезно спросил: «Выйдешь за меня?» Я остолбенела, а он снова спросил: «Сколько я буду бегать за тобой, Лизавета? Может, хватит? Пора строить то самое счастье, радость и свершения, похоже, я влюбился».

Потом был Новогодний вечер, танцы, песни и настоящее веселье. Женька смешил меня, носил на руках и постоянно улучал момент, чтобы поцеловать. А потом мы поженились. Я была очень счастлива. Шумная молодежная свадьба, тосты, цветы, красавец жених, друзья и подруги. Женя был заботлив, нежен и смотрел на меня с обожанием. Я поверила в счастье. А после пришли будни. Я быстро забеременела Оленькой. Начался токсикоз, за ним ругань, скандалы, его уход из дома.

Вот тогда «объявился» тот прежний Женька, с которым я познакомилась на дне рождения Тамары… Он снова стал грубым, издевался, что я похожа на бочонок, что не слежу за собой, что придуриваюсь, а на самом деле у меня ничего не болит.

Ну а через какое-то время я узнала, что он гуляет, причем с той самой Томкой! Состоялся жуткий разговор, который я буду помнить, сколько буду жить. Он сказал, что любит только недоступных, что ему неинтересен «домашний Лизок», чтобы я катилась со своим ребенком куда подальше.

Вот так закончилось мое «счастье». Представился случай – умерла моя бабушка, и я переехала на базу КАФ, чтобы быть подальше от всей этой гадости.

Оля родилась здоровенькая и в срок, несмотря на мои слезы всю беременность. Уже потом я вышла замуж, родила сына и прожила с моим Анатолием Сергеевичем до самой его смерти. Я была счастлива по-настоящему. А такое «счастье», когда нет ни покоя, ни уверенности, – больше не искала. Слава богу, он тоже не искал нас.

Анатолий удочерил мою Олю, и только будучи взрослой она узнала, что папа ей не родной. Мой второй муж был настоящим мужчиной, любящим отцом и хорошим человеком. Девочки, никогда не верьте таким как Женька, люди не меняются в одночасье, а вам это принесет только боль.

 Елизавета, г. Хабаровск