У Вали было несколько мужчин, но финал жизни она встречает одна и бездомная
У нее было четверо братьев.
- Мама работала в пекарне, - вспоминает моя собеседница. - Папа же был плотником, а потом ушел на фронт. Питались мы, дети войны, чем придется, времена были голодные. Ходили на поля собирать «тошнотики» – так называлась перемороженная, размякшая картошка. Так и выжили. В школу я добиралась в соседнее село, за рекой. В 1945 году папа вернулся домой.
Но в 1949 году в семье произошло несчастье.
- Это было зимой, я с двумя братишками делала уроки за столом перед небольшим фитильком. Старший брат, Вадим, где-то гулял, а самый младший – Гена – лежал на печке с папой, – вспоминает Валентина. – Мама решила подлить в коптилку немного керосина, взяла канистру, плеснула неловко – и все вспыхнуло! Остальное я помню как в тумане. Мама бросилась к выходу, мы - за ней. Папа, взяв младшенького на руки, с трудом прорвался через пламя. Он тогда сильно обгорел. Дом спасти не удалось.
Вечером все семейство перебралось к дедушке по отцовской линии. Ночевали на полу, на каких-то тряпках. На следующий день отец Валентины запряг телегу и поехал по селам просить помощи, как погорелец.
- Давали в основном вещи, оделяла, - рассказывает пенсионерка. - Так около года мы ютились на полу, а потом переехали ко второму дедушке, и только там у нас появились кровати.
После окончания школы, к двадцати годам Валя выучилась в Шуе на ткачиху.
- В это время мой брат Вадим переехал с женой в город Орджоникидзе в Северной Осетии. А мне скучно было в селе, я отпросилась у родителей и поехала к брату. Он меня принял, пустил жить. Долго искать работу не пришлось, меня взяли на стройку разнорабочей. К 21 году я перебралась в общагу. На стройке познакомилась с парнем по имени Андрей, но мы просто общались, никакой симпатии не проявляли друг к другу. Через несколько лет мне ужасно захотелось домой, я бросила вещи, даже не рассчиталась с работы и укатила к родителям. Перед самым отъездом ко мне подошел Андрей и попросился в гости ко мне в деревню. Я удивилась, но согласилась: пусть как-нибудь потом приезжает.
В Шуйском районе в 1962 году Валентина Александровна стала искать себе квартиру. Закончилось тем, что она перебралась к родственникам в Иваново и жила в проходной комнате, а работать устроилась на Меланжевый комбинат.
- Когда мне было уже 24 года, отец передал мне записку от Андрея, - вспоминает моя собеседница. - Оказалось, что он приехал в мою деревню, но меня там, разумеется, не нашел, и вот теперь уже несколько дней ждал меня на железнодорожном вокзале. Пришлось идти встречать. Потом я его устроила пожить к своим родственникам. Между нами не было любви, только симпатия. Но решающую роль сыграл мой возраст. Я думала: чего еще ждать или выбирать? Вскоре мы сняли комнату и стали жить вместе. Андрею я досталась девушкой.
Валентина часто навещала своих родных в деревне, каждую лишнюю копейку старалась отдавать им. Андрею это не нравилось, пара часто из-за этого ссорилась.
- Через несколько месяцев я забеременела, - рассказывает Валентина Александровна. – Предохраняться девушек в СССР никто не учил. А тут еще случилась очередная размолвка с Андреем, и он ушел в общежитие. Я ему хоть и сказала про беременность, он возвращаться не собирался, даже грозился уехать обратно на Кавказ. Так на третьем месяце беременности я пошла делать аборт. Врачи меня отговаривали, но я в слезах просила их сделать его мне. Я понимала тогда, что одна не потяну ребенка. После операции у меня началось воспаление, и я загремела в больницу. Андрей приходил навестить, но врачи его не пустили. Он лишь передал мне пакет красных яблок. Это было наше прощание. Потом он уехал. Конечно, не раз писал мне. Просил прощения и говорил, что любит, и хотел вернуться. Но я ему прямо ответила: «Андрей, не пиши мне больше. Я тебя не люблю». Так все и закончилось.
Когда Валентине исполнилось 27 лет, она ехала в автобусе с работы и повстречала Анатолия. Молодые люди приглянулись друг другу и начали общаться. А через несколько месяцев поженились.
- Я перебралась со съемной хаты в квартиру к мужу. Жили мы с его мамой и папой. Вот только Анатолий был страшный лентяй, он совершенно не хотел работать, только пил и играл в карты, - поделилась со мной женщина. - Через два года мы развелись, и я вновь вернулась на съемное жилье. В начале 70-х годов устроилась инструментальщицей на автобазу. Там я повстречала Бориса, а через несколько лет, в 1973 году, забеременела. Решила рожать для себя, а с Борисом мы расстались: он тоже выпивал. Оля родилась крепенькой и здоровой, а я перебралась жить к папе в село, маму уже к тому времени мы похоронили. Когда Оле было 8 месяцев, мне выделили комнату. Растила дочку, как могла. Конечно, пропадала на работе, но у меня был отец и братья, они сидели с Олей.
В 1982 году меня отправили от автобазы в колхоз. Там я и повстречала слесаря Серафима, по возвращению в город мы уже жили у меня. Он был очень хороший, но как-то так сложилось, что расписались мы только спустя 12 лет.
В 90-х годах брат Валентины, Геннадий, развелся с женой и приехал в Иваново. А спустя несколько лет, скопив немного денег, купил приделок на Родниковской улице.
- Я ругала его, ведь можно было бы и нормальное жилье приобрести, а не такое маленькое, с одной комнаткой и кухней, - рассказала мне женщина. – Дом-то по сути большой, только поделен на две квартиры. Сделали ремонт, он начал там жить. Но ближе к 2000-м годам Гена решил… уйти в монастырь. Принес мне все бумаги на дом, ключи. Мы ничего официально не оформляли, да и не знали, что надо. Я перебралась туда, сажала огород. Оставила свое жилье дочке – мы с ней до этого ютились вдвоем.
В 2006 году умер муж Валентины. Соседи из первой квартиры продали ее молодой паре. Поначалу все было хорошо, мы не ссорились. Андрей, новый хозяин, построил ангар под автомобили буквально в нескольких метрах от входной двери приделка. Ну, ладно, он мне особо не мешал. Потом я как-то прихожу, а моя дверь и стена все в саже! Оказалось, что ангар сгорел, и огонь чудом не зацепил приделок. Потом Андрей разошелся с женой Светланой, оставив ей и двум детям этот дом. Света вскоре нашла нового кавалера и родила еще троих.
В 2013 году соседка решила перестроить свою часть дома, привезла бревна и бросила прямо у входа в приделок. Однажды Валентина Александровна увидела незнакомую женщину, которая гуляла по ее двору. Это оказалась мать возлюбленного Светланы. Пенсионерки разговорились, и выяснилось, что соседка хочет самовольно забрать у Валентины приделок.
- Я расстроилась, - вспоминает она. – Но в 2013 году Гена официально оформил приделок на меня – от греха подальше. Однажды прихожу, а калитка и ворота перед домом заварены. Светлана тогда жила у матери и специально мне заварила вход. Я вызвала полицейских, но что они могли сделать? Помог сосед, срезал калитку. А утром 2 января 2014 года, когда я была у дочки, он мне позвонил и сказал, что у меня печка на улице! Я удивилась и не поняла. Послала сначала туда Ольгу. Оказалось, что соседка снесла две стены приделка. Вся кухня оказалась на улице! Когда я сама прибежала, в ней сидели двое рабочих. Они нашли там водку и стали выпивать. Я вновь вызвала полицию. Светлана оправдывалась, говорила, что ей при строительстве помешала балка, и она ее снесла. Но причем тут две моих стены, я так и не выяснила. Пошли суды, я наняла адвоката.
29 мая 2014 года Ленинский районный суд города Иванова обязал Светлану устранить все нарушения прав истца путем демонтажа вновь возведенных конструкций и привести жилой дом в прежнее состояние.
- Но соседка, прихватив своих пятерых детей, куда-то уехала, - пояснила мне Валентина Александровна. - Говорят, что она снимает квартиру. Судебные приставы шлют отписки, что не могут ее найти. Уже больше пяти лет приделок не пригоден для жилья. Стены мы сами кое-как забили досками и ковром, чтобы не дуло.
Алина Салянкина, Иваново
Официально
Из ответа УФССП России по Ивановской области Валентине Егоровой от 20 марта 2015 года:
«В рамках исполнительного производства судебным приставом-исполнителем неоднократно совершались выходы по адресу должника, однако требование об исполнении решения суда должнику не вручено ввиду отсутствия ее по указанному в исполнительном документе адресу.
Согласно телефонограмме, оформленной судебным приставом-исполнителем, по результату телефонного разговора с бывшим супругом должника установлено, что о месте его проживания ему неизвестно».
