В Смоленске умерла девочка от голода и отсутствия медпомощи
Затхлый запах грязи, перегара и сигарет доносился из квартиры дома на улице Кирова в Смоленске. Если двери в это жилище открывались – соседи торопились отвернуться, чтобы не «цепануть» что-нибудь нехорошее, вроде туберкулеза или еще какой заразы. Именно так они рассказывали полицейским, когда те звонили в их двери в мае 2020 года и расспрашивали о неблагополучной семье.
– А что случилось? – любопытствовали некоторые у стоявших на пороге сотрудников правоохранительных органов: время ведь было уже позднее, двенадцатый час ночи. – Что они там натворили?
– Девочка умерла сегодня. В полтора года, – отвечали полицейские. – Вам известно что-то о том, как там к детям относились?
И тут рассказывались жуткие подробности – многие знали, что детям живется в этой квартире не то что плохо – отвратительно. Так, трое слышали крики матери:
– Что ты делаешь? Она же маленькая!
Несколько человек были уверены, что детей бьют и не кормят.
Из показаний Леонида Степановича: «Я слышал крик с просьбами не трогать маленькую. Это было в феврале 2020 года, но точную дату сказать не могу. Я также слышал хлопок и плач ребенка».
Все это происходило в двухкомнатной квартире. Постоянно там проживали шесть человек: Мария, ее сожитель Петр, трое детей и бабушка Маши – 85-летняя Ирина Степановна. Последняя уже давно на улицу не выходила, могла только по квартире передвигаться. В ее комнате спал сын Марии – Тимур, родившийся 23 ноября 2014 года. Второй ребенок Марии – Олеся, родившаяся 31 марта 2013 года, спала вместе с мамой, отчимом и младшей сестрой Аней – во второй комнате.
Так было, пока младшая девочка не задохнулась. Тогда, 8 февраля 2020 года, Мария бегала по квартире, что-то кричала, вызывала бригаду скорой медицинской помощи. Увы, было поздно. Приехавшие врачи констатировали смерть полуторагодовалой малышки.
Они сразу же сообщили о случившемся в полицию, добавив, что ребенок крайне истощен, не получил вовремя медицинской помощи – болезнь была запущена, кроме того, на ее теле имеются синяки и ссадины.
На место происшествия немедленно приехала следственно-оперативная группа. Она изучала не только причины случившегося, но и решала вопрос, можно ли в этой семье оставить двоих других детей. Впрочем, ответ напрашивался сам собой…
Из показаний Людмилы Копыловой, дежурного следователя: «Когда я 8 февраля у детей спросила, что они ели в этот день, Олеся мне ответила, что прабабушка готовила пельмени. Тимуру она дала две штуки, потому что он – старший, ему 10 лет. Самой Олесе она дала одну штуку, как восьмилетней. А Ане она не дала ничего».
Дети были испуганы, в грязной одежде, худые. Их забрали и отвезли в центр реабилитации. Затем началось расследование и уточнение всех обстоятельств.
Как выяснилось, Мария провела свое детство в интернате: ее родители были лишены родительских прав. После выпуска она приехала в квартиру, где находилась ее бабушка по отцу. Ей принадлежала в ней доля, а затем и вовсе жилье было переписано на Машу.
Сначала Мария пыталась найти свое место под солнцем: трудилась кассиром в супермаркетах, стала жить с Ильей Ворониным. Их гражданский брак длился около пяти лет. Тогда и были рождены Тимур и Олеся. Но потом пара рассталась.
В 2012 году Мария познакомилась с Петром, о котором соседи отзывались, как об «уголовнике и наркомане». От него она родила Анну и после на работу уже не выходила.
Жила за счет детских пособий – 15 тысяч рублей на троих детей, официально она считалась матерью-одиночкой. Плюс приносил деньги Петр, он трудился на стройке.
При всем этом пила и Мария, и он безбожно. Дети же находились в ужасном состоянии. Учителя дали показания о том, что Тимур приходил в рваной обуви на уроки, Олеся тоже всегда выглядела неопрятно. Так как семья считалась малоимущей, их кормили в школьной столовой бесплатно. Они часто просили добавку.
Что касается Анны, с ней дела обстояли еще хуже, ведь малышку никто не прикармливал.
Из показаний Елены Алексеевны, медсестры:«До месяца еженедельно я посещала новорожденную. Во время посещений данного ребенка я заметила, что санитарное состояние квартиры ужасно. Везде были разбросаны вещи, бегали тараканы. Позже я также посещала эту семью. В год Анна весила 7 кг, хотя при рождении была 3 кг, и к году должна была весить в три раза больше. Полагаю, что ребенку нечего было есть. Медучреждение неоднократно подавало заявление в органы опеки».
Семья состояла на учете, как неблагополучная в течение четырех лет – именно тогда Илья пытался лишить нерадивую мать родительских прав в отношении его двоих детей. Он хоть и не оформил официально отцовство, но сыну и дочери старался помогать. Однако Ленинский районный суд оставил детей в ноябре 2017 года у Марии на попечении. После ее регулярно посещали дома. Делали замечания, составляли акты об административных правонарушениях, но криминального долго не видели.
«Машина» по лишению родительских прав снова закрутилась в отношении Марии только в декабре 2019 года после нескольких тревожных сигналов, но как-то не торопясь, медленно. Да к тому же на носу были новогодние праздники.
Из показаний сотрудницы органов опеки, осуществлявшей патронаж: «Во время моего визита в декабре дома из еды были только слипшиеся макароны. Над бровью справа у младшего ребенка имелся синяк».
Тем временем, Анна при непонятных обстоятельствах сломала руку. По версии Марии – упала с дивана. Что было на самом деле, неизвестно. Сразу родители показывать ребенка врачу не стали. Приехали с застарелым переломом в травмпункт, руку загипсовали. Затем проигнорировали дальнейшие визиты к докторам. В итоге сами сняли гипс – рука срослась неправильно. Пришлось лечь в «Красный крест».
С 14 декабря Мария с дочерью находилась в больнице с диагнозом «консолидированный перелом обеих костей левого предплечья нижней трети». 22 декабря их выписали с рекомендациями о посещении врача. Но горе-мать снова не пошла в поликлинику.
28 января 2016 года к ней домой пришла медсестра с вопросом, почему девочку не показывают врачам. Мария в комнату медработницу не пустила, пояснив, что девочка спит и незачем ее будить. За время пребывания в квартире посетительница заметила грязь, беспорядок на кухне. Еще один сигнал поступил в органы опеки. Девочке оставалось жить недолго.
Согласно показаниям Марии, 6 февраля у Анны поднялась температура, которую она сбила обыкновенным жаропонижающим. А 8 февраля она услышала, как девочка «запищала». Взяла ее на руки – оказалось, малышка задыхается. Вызвала скорую, но бедолага уже умерла.
Была проведена судебно-медицинская экспертиза, установившая причину смерти ребенка. Болезнь длилась явно не два дня, как рассказывала Мария…
Согласно материалам уголовного дела, ребенок умер от общего инфекционного заболевания – сепсиса. Гнойные очаги распространились по внутренним органам: были в головном мозге, легких, кишечнике. Анна пережила несколько мелкоочаговых кровоизлияний в ткани мозга. Кроме того, эксперты отметили сниженную массу тела девочки. В полтора годика она весила всего пять килограмм – еще меньше, чем раньше.
Следователь спрашивал у Марии: почему такой маленький вес?
– Анна потеряла массу в последние два дня, – уверяла подозреваемая.
– Почему вы в эти два дня не вызвали скорую?
– Я не догадалась.
Причину заражения инфекционным заболеванием установить невозможно, однако врачи сделали предположение, что пусковым фактором явился перелом и операция, которую ей пришлось делать из-за неправильно сросшихся костей.
Были зафиксированы и телесные повреждения на теле девочки. Только в области лба – десять кровоподтеков, на шее – 14 ссадин.Эксперты установили, что все они были нанесены в период от одного до трех дней до смерти девочки.
Во время следствия некоторые соседи стали еще более разговорчивыми. Они говорили, якобы Петр злился, если дети плакали и именно тогда начинал наносить им удары. Вот девочке, видимо, и досталось из-за ее криков. А не плакать она не могла – ведь страдала из-за болезни…
Ответить по закону за совершенное мужчине не пришлось: он умер через два месяца после Анны – отравился неустановленным веществом.
Мария недолго горевала – уже 2 июля 2020 года она пила спиртное ночью в квартире вместе со своими знакомыми, включив громкую музыку. Когда к ней пришла участковая, женщина попросту с ней сцепилась в драке, что усугубило ее положение в суде.
– 26 октября Ленинский районный суд признал Марию Старовойтову виновной в причинении смерти по неосторожности, неисполнении обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего, применении насилия в отношении представителя власти (ч 1 ст 109 УК РФ, ст 156 УК РФ, ч 1 ст 318 УК РФ) и назначил ей наказание в виде двух лет лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении, – прокомментировала мне помощник прокурора Ленинского района Смоленска Наталья Семкина.
Старший сын Марии теперь находится в детском доме «Гнездышко», Олесю забрала мама Ильи под опеку, она живет вместе с ней в Руднянском районе. Бабушку Марии парализовало, ее поместили в дом для престарелых.
Марина Рассолова, Смоленск
Имена и фамилии фигурантов уголовного дела изменены по этическим соображениям.
