Больница заплатит пациентке почти два миллиона

Тело этой маленькой хрупкой женщины изрезано скальпелем хирурга, но самые страшные шрамы остались в душе. Три долгих года ей пришлось бороться за то, чтобы вновь научиться ходить и говорить. Еще четыре — ждать, пока Фемида все-таки встанет на ее сторону. Все эти годы ее поддерживали и спасали от отчаяния только мама и муж.
Корреспондент «Синегорья» нашла контакты и созвонилась с пострадавшей от действий врачей Еленой Вороновой. Несмотря на то, что все ее время занимает грудной ребенок, женщина согласилась встретиться.

В 2004 году в жизни 23-летней Елены произошло сразу два радостных события — свадьба с любимым человеком и вручение диплома о высшем образовании. Лена окончила юридический факультет ЮУрГУ. А через год, в мае 2005 года, она оказалась на грани жизни и смерти.

— Мы с мужем Димой очень хотели ребенка, решили пройти медобследование. И вдруг сообщение: «У вас опухоль печени», —  рассказывает молодая женщина.

На консультацию ее отправили к профессору, автору научных трудов. Лену заверили, что это самый опытный врач, поэтому, когда профессор объявил, что срочно нужна операция, супруги согласились. «Он нас авторитетом задавил», — уверена Елена.

В мае 2005 года она легла в челябинскую больницу № 8 на плановую операцию. Но уже через час после ее проведения состояние пациентки резко ухудшилось — остановилось сердце, начался отек мозга. Десять дней девушка пролежала в коме. По словам Елены Вороновой, из-за постоянного нахождения в ее горле трубки от дыхательного аппарата образовался свищ между трахеей и пищеводом, так что трубок понадобилось уже две. За время нахождения в больнице она перешла в состояние крайнего истощения.

— Когда на 40-й день дочь выписали домой, она весила как десятилетний ребенок, всего 28 килограммов, при том что рост у нее 168 сантиметров. Нам сказали, что ее состояние бесперспективно и что Лена, по сути, не жилец, — вспоминает мать Елены Вороновой Светлана Александровна, которая практически все время проводит рядом с дочкой.

— Я не могла двигаться, руки были парализованы от локтей до кистей, не могла сидеть, не могла держать голову. Из-за трубки в горле не могла говорить. Как овощ была, — говорит о тех днях сама Лена.

Мама и муж боролись за нее изо всех сил. Нашли лучшего иглорефлексотерапевта, массажиста, специалиста по лечебной физкультуре. Поначалу принудительно заставляли атрофированные мышцы двигаться, затем у Лены стало получаться шевелить пальцами, и, наконец, она уже сама начала делать упражнения. Через несколько месяцев ей удалось встать на ноги. Но почти три года девушка могла питаться только через гастростому (трубка в пищевод. — Прим. авт.) и дышать через вторую трубку в горле. Чтобы полностью избавиться от них, ей пришлось перенести еще восемь операций. Причем пяти из них удалось добиться через минздрав региона — медики отказывались продолжать лечение, мотивируя тем, что у пациентки редкое заболевание, препятствующее проведению операций.

Только через три года, в 2008 году, Елена Воронова смогла обратиться в суд с иском к больнице. Еще четыре года понадобилось Фемиде, чтобы расследовать все обстоятельства произошедшего. Факт того, что операция девушке вообще не требовалась, подтвердила назначенная судом медицинская экспертиза. Комиссия в составе пяти экспертов подготовила заключение на 27 страницах, согласно которому заслуженный врач не только поторопился отправить пациентку на операционный стол, но даже не удосужился убедиться в правильной постановке диагноза. В итоге 13 февраля 2012 года Курчатовский суд Челябинска признал ГКБ № 8 виновной в нанесении вреда здоровью пациентки, повлекшего для нее инвалидность первой группы пожизненно, в связи с чем обязал больницу к денежным выплатам в пользу пострадавшей.

Нанесенный ей моральный вред Елена Воронова оценила в пять миллионов рублей, просила суд взыскать с больницы компенсацию расходов на лечение и возместить утраченный профессиональный заработок. Однако районный суд удовлетворил иск только частично: взыскал с больницы в счет возмещения вреда здоровью около 167 тысяч рублей, утраченный заработок оценил в 250 тысяч рублей, а компенсацию морального вреда — в 100 тысяч рублей. Это решение Елена и ее родные сочли несправедливым и подали апелляцию в вышестоящую инстанцию.

Через восемь месяцев, 19 октября 2012 года, Челябинский областной суд завершил рассмотрение апелляционного заявления и вынес вердикт: сумму компенсации морального вреда увеличить в десять раз — до миллиона рублей. Также был пересчитан размер утраченного профессионального заработка — исходя не из величины прожиточного минимума, как это было сделано ранее, а уже из средней зарплаты юриста, которую бы могла получать девушка, не случись с ней всего этого. В целом Елене Вороновой присудили выплаты в сумме свыше 1,7 миллиона рублей.

И все же назвать эту эпопею хеппи-эндом язык не поворачивается. Существование в четырех стенах, с болью физической и душевной, вряд ли можно компенсировать денежным эквивалентом. Но луч света в жизни Елены все-таки появился благодаря маленькому человечку, которому она смогла дать жизнь. Врачи челябинской ГКБ № 3 и второй дорожной больницы сделали все, чтобы помочь молодой женщине выносить и родить ребенка. Ей провели операцию кесарева сечения, которая прошла успешно. Сейчас малышу восемь месяцев, он хорошо растет и развивается, но Елена никому из посторонних его не показывает, настолько силен страх за него и материнский инстинкт.

— Ребенок — это единственная радость для меня на данный момент. Ведь я практически лишена общения, сижу весь день в четырех стенах. Выйти из дома могу только с поддержкой мамы. Она приходит, спускает коляску, и тогда я могу немного погулять с ребенком, — шепчет молодая женщина. Ее голос похож на шелест сухих листьев. После многочисленных операций на горле она лишена возможности говорить нормально. — Мои дни сейчас наполнены тем, что я кормлю ребенка, меняю памперсы, держу его за ручки, глажу, разговариваю с ним. Взять на руки без помощи мужа или мамы не рискую — руки плохо слушаются, боюсь сына уронить…

Во время нашего разговора девушка несколько раз упоминала о маме и муже. Она им очень благодарна — за себя и новорожденного сына. Без их помощи, особенно без поддержки мужа, она бы не выкарабкалась:
— Дима ведь меня не бросил, все время рядом со мной. Не все мужчины такие. Я пока в больницах лежала, много разных историй наслушалась.

В ноябре Лене исполнится 32 года. Дай Бог здоровья ей и ее малышу.

Слово медикам
Корреспондент «Синегорья» позвонила в ГКБ № 8 и попросила дать комментарий. Трубку сняла секретарь главного врача и сообщила, что говорить с прессой по этому поводу они не будут. Нам же удалось найти в Интернете ролик, в котором врач, оперировавший девушку, высказывался о том, что «суды для ряда пациентов становятся инструментом получения денег».

Комментарий суда
Консультант пресс-службы Челябинского областного суда Евгения ЖЕРДИЙ:
— Дел, связанных с медицинскими ошибками, не так много. И еще меньше тех, в которых фигурируют внушительные суммы компенсации морального вреда. В качестве примера можно вспомнить нашумевшее дело о подмене детей в копейском роддоме, а еще раньше — случай, когда врачи по ошибке ампутировали женщине молочную железу. В случае с Еленой Вороновой судейская коллегия посчитала, что 100 тысяч рублей  — неоправданно низкая сумма компенсации морального вреда. Ведь только начинающая жизнь молодая женщина, юрист по образованию, стала инвалидом первой группы, нетрудоспособным нуждающимся человеком, и по этой причине не смогла окончить вуз и получить второе высшее образование.

От редакции Мы нашли еще одну девушку, со схожим случаем. 27-летняя Полина Устьянцева по телефону сообщила корреспонденту «Синегорья», что тоже лечилась в ГКБ № 8. Там в 2009 году ей сделали операцию на печени, после которой она полгода провела в реанимации и стала инвалидом первой группы пожизненно. А недавно полностью ослепла. Девушку оперировал тот же заслуженный врач. Сейчас идет судебное разбирательство этого случая.

Татьяна СТЕФАНИВ,
г. Челябинск