«Он вокруг своей жены так вьется, у него сын, внучка, ты на кой ляд ему сдалась?»
«Среди одноклассниц я удачнее всех замуж вышла. Подружки мои, как и я, из небогатых семей, учить в институтах нас было некому, так что пошли мы все в местное училище, и женихов себе, естественно, там искали. Ну, а в небольшом поселке какой выбор? Если мужик хотя бы не пьет – это уже завидная партия!
Саша мой меня постарше, хороший парень оказался, работящий, непьющий, домашний. И руки золотые. Родители у него «из городских», мама в училище нашем преподавала, а он несколько раз к ней на работу заходил. Так и познакомились.
Бабушка моя уже совсем старенькая к тому времени была, переехала к родителям, а нам с мужем свой домик отдала. Так Саша года за три из него просто конфетку сделал! Снаружи обшил красиво, воду провел, канализацию организовал, окна хорошие поставил. Дорожки во дворе из дикого камня, теплицы, и все сам, своими руками. Все соседи завидовали, а уж подружки тем более. Я нарадоваться на мужа не могла.
– Счастливая ты, Машка, – не раз слышала я в свой адрес. – Дом полная чаша, мужик работящий.
Да я и не спорила – счастливая, что говорить. Так незаметно двенадцать лет и пролетело. Жили мы дружно, я двоих сыновей мужу родила, дети в школу пошли – живи да радуйся!
И вот в конце зимы появились у нас новые соседи – семейная пара. Лет под пятьдесят обоим, веселые такие, приветливые люди. Мы с мужем очень рады были. Дело в том, что до них рядом с нами семья алкашей жила. Гудели на всю улицу, не просыхая, вся округа боялась, что спалят они по пьянке свой домишко и нас всех заодно.
Рая и Владимир были из Кемерова. Сын у них женился да мыкался с беременной супругой по съемным углам. Они подумали да и продали свою большую квартиру в самом центре. Купили сыну жильё, себе этот домик и стали внуков ждать.
Мужики наши быстро подружились – Вова с моим по строительству советовался, они вовсю дом ремонтировали, мы же с Раей тоже неплохо сошлись.
Когда с соседями дружно живешь, невольно присматриваешься к их отношениям, вот и я быстро заметила какой Володя у Райки заботливый, даже в мелочах. С работы едет – позвонит, спросит не купить ли чего из продуктов? Если она заболела, будет весь день названивать и спрашивать, как себя чувствует. Или вот сидим мы по-женски сплетничаем, а он: «Девчонки, я тут чайку заварил, попейте». И чашки нам несет.
Я к подобному не привыкла, у нас в семье такого никогда не было. Саша муж добрый, хороший, но что касается всех этих «нежностей» тут он безнадежен. Конечно, на восьмое марта и день рождения он цветы мне купит, и небольшую сумму в конвертике подарит, но потому что так положено.
Летом мы с мужем как-то возились в огороде и видим, что Вова домой вернулся. Идет от машины и огромный букет полевых цветов тащит. Видимо, с работы ехал, остановился где-то и нарвал. Рая мужа поцеловала, букет – в вазу и на веранде на стол поставила.
– Смотри-ка, – говорю я мужу как бы в шутку, – какой сосед Райке сноп ромашек накосил. А ты мне хоть бы веник по дороге сломал.
Саша, похоже, даже и не понял намёка.
– Так есть же еще веники-то, Маш. В сарае штук двенадцать висит.
Я промолчала, взяла ковшик и пошла поливать помидоры.
На следующий день жду мужа с работы, а его нет и нет. Наконец приезжает, открывает багажник, а он полнёхонек березовых веток. И я понимаю, что это он после смены голодный и уставший попёрся куда-то в лес за этими ветками, нарезал и привез. Вот только мне от этого никакой радости. Не нужны мне были эти веники, мне были нужны Райкины ромашки!
Мужа я, конечно, поблагодарила, накрыла ему поесть, а сама пошла во двор вязать эти веники, чтоб они провалились. Работаю, а самой обидно, хоть плачь! Вижу, Рая сидит на веранде и вяжет-что-то, а Володя вышел, и я даже не сразу поняла, что делает, а это он носки ей теплые принёс и на ноги надевает. Что говорит мне не разобрать, но по тону понятно, что ласковое что-то. И такая меня лютая зависть взяла, что не высказать. Да что же такого в ней? Обычная ведь женщина, не молодка, не красавица, а муж вокруг нее, как наседка. Чтобы мой Сашка да мне носки надевал? Ну, максимум скажет: «Чего это ты, мать, босиком? Простынешь или ногу занозишь».
Весь вечер просидела молчком, чтобы не сорваться и на мужа не наорать, ведь по сути-то не за что, а ночью прошла тихонько к соседям на веранду и вазу эту с ромашками об пол ахнула. Хорошо спали все крепко, никто на меня не подумал. Вова потом жаловался, что коты вазу со стола уронили.
Я же поняла, что нужно что-то делать иначе я собственными руками свою семью разрушу. Первым делом, конечно же, к маме пошла. Ну, она мне и всыпала по первое число. «Какая, мол, такая любовь? Двое детей у тебя, семья всем на зависть. А ты дурью страдать? Носки сама надеть не в состоянии? Вовке этому полтинник почти, да и раз он вокруг своей так вьется, ты на кой ляд ему сдалась? А дети твои? У него сын, жена, внучка, ты ему с какой стороны?».
Самое ужасное было в том, что я с ней полностью согласна была. Если бы сама подобное о ком-то услышала, примерно такие же слова говорила бы. А то и покрепче. Но, оказывается, бывает так, что умом-то понимаешь, а с собой справиться нет никаких сил.
В общем, пришла я от родителей совсем никакая: что делать неизвестно, на сердце тоска, белый свет не мил. Во двор выйти боюсь, как бы не побежать к соседке каяться. Прости, мол, дуру, в мужа твоего я влюбилась, места себе не нахожу. Надеялась, что пройдет всё это, но дни шли, а мне только хуже становилось. Уже и муж стал замечать, пришлось соврать ему, что приболела.
Как-то днём слышу, стучит кто-то, а это почтальонка наша журналы принесла. Постояли мы у калитки, поболтали, а она вдруг спрашивает:
– Вы с Сашкой в Кемерово не думаете переезжать? У меня сестра недостроенный дом продает.
У меня в голове как лампочка вспыхнула – уехать надо отсюда! Видеть соседей наших не буду, глядишь, и пройдет все это. Будем жить, как раньше жили. И тут же про дом этот все выспросила, а как муж с работы пришел, стала его обхаживать. Так мол и так, на готовый дом у нас денег никогда не будет, а вот недостроенный можем и потянуть. Тем более, люди свои, знакомые. Работы в городе много, зарплаты не в пример нашим, пела я супругу весь вечер. Он даже растерялся.
– Чего это ты мать, ни с того ни с сего? Подумай, у нас ту всё устроено, а там ведь с нуля начинать придется.
Мы еще не один день судили да рядили, прикидывали да высчитывали. Саше идея совсем не нравилась. Но тут я пошла с козырей.
– Пацаны школу закончат куда поступать будут? В местную шарашку? Учить двоих в городе мы не потянем, вот и будут всю жизнь в мазуте да навозе. А в Кемерово в школу хорошую отдадим, и если не в институте, так хоть в техникуме в любом случае выучим.
Вот тут он и сломался. Ради детей Сашка если не на всё, то на многое был готов.
Мы купили этот дом, сделали минимальный ремонт и как раз перед началом учебного года переехали. Ребятишки в новую школу пошли.
С соседями собрали ужин перед отъездом, посидели, и видимо как-то я себя выдала, потому что когда Володя с Раей засобирались домой, он выждал момент, когда никого в комнате не было, и меня поцеловал! Я где стояла, там и осталась, словно пришибленная, а он ласково так меня за руку взял, в глаза посмотрел: «Что же ты Машенька, столько глупостей натворила», – говорит Вова. Потом руку мою отпустил и ушёл.
В Кемерово мы уже второй год живем. Взяли кредит, доводим до ума дом, хлопот – непочатый край. Сашка крутится на двух работах, я тоже устроилась. Домой приходим – падаем, какая уж тут любовь, выспаться бы. Так что никаких глупостей. Но если я еду к родителям в поселок, свой старый дом за три улицы обхожу. До того мне страшно Володю увидеть и снова голову потерять. Я сохранила свою семью, но что греха таить, если вспоминаю этот один-единственный поцелуй украдкой, сердце сжимается до сих пор».
Мария, Кемерово
