Смолянка убила парализованного мужа после 20 лет брака

Около полудня 10 марта 2024 года 44-летняя Тамара Носикова сидела на кухне своей квартиры и сбивчиво давала показания прибывшему по вызову полицейскому. Меньше часа назад завершилась ее счастливая семейная жизнь. Шутка ли – почти 24 года прожила она с мужчиной, которого врачи прямо сейчас уносили на носилках, накрыв простыней с головой.
И теперь Тома не жена, не хранительница очага, а подозреваемая в убийстве человека, находившегося в беспомощном состоянии.
Тома, как и ее супруг-ровесник Анатолий Комов, родилась и выросла в одном из поселков Руднянского района, не выезжая ни в районный, ни в региональный центр.
Парочка ходила в одну и ту же школу, а после занятий ребята гуляли в одной компании. Еще тогда учителя говорили, что перед ними уже готовая маленькая семья, а ровесники дразнили женихом и невестой.
Когда Тамаре исполнилось 18 лет, Толик предложил ей съехаться. Молодые временно поселились в квартире одного из малоэтажных домов, да так и прожили в ней до самой смерти Анатолия.
В месте с переездом в свой дом регулярно откладывалось и официальное бракосочетание. И если поначалу эту тему Тома поднимала часто, то после рождения сына Гриши как-то перестала нервничать: за время непростой беременности успела понять, что ее гражданский муж надежен, как скала.
А дальше понеслась веселая молодая жизнь. Родственников и друзей у Томы, и Анатолия хватало с лихвой. Так что трудовые будни и посевные регулярно «разбавляли» свадьбы, крестины, поминки, проводы в армию и приезды гостей. За всей этой суетой болезнь Тамары долго оставалась незамеченной.
Но когда встречи с родней стали реже, а сынишка пошел в школу, стало понятно, что Носикова запойная.
– У нас как? День отгуляли, потом полдня отлежались, а дальше – на работу или в огород. А Тому не видели и на следующий день, и через три дня. Потом появлялась бледная, худая. Говорила, что перебаливала. После того ни капли в рот не брала по полгода и больше. Кто хоть раз ее в таком изможденном виде замечал, с рюмкой к ней не лез. Потом оно как-то само вскрылось, что все те дни, что она тихорилась, она пила, – рассказывала соседка во время дачи показаний. (здесь и далее – по материалам уголовного дела. Прим. авт.)
Анатолий в такие периоды ухаживал за женой, как за больной. Провожал в туалет, сам готовил на семью еду, вызывал врачей. Потом отправлял Тому лечиться и кодировал. Но все было бес толку. Как он сам говорил знакомым: она что так месяцами от алкоголя нос воротит, что с кодировкой. Со временем эта пара «пьяных» недель в году стала частью семейного быта. Тем более что все остальное время жена прекрасно справлялась со своими обязанностями: работала, заботилась о доме, растила сына. Да и во время возлияний не буянила – в основном спала. К слову, сына родители вырастили достойно. Мальчик хорошо закончил школу, отучился и с большим уважением относился к родителям.
Во время следствия он просил участь в своих показаниях, что мать он простил. Более того, заявлял, что она у него одна родственница и осталась, а ведь ему идти на СВО в войсках ФСБ.
Настоящая беда в семью пришла летом 2022 года. Прямо во время полевых работ у Анатолия случился инсульт. У мужчины отказала правая рука. Работать как прежде он больше не мог, да и вести хозяйство стало труднее. А ведь раньше именно он был основным добытчиком в доме. Тамара работала урывками, чаще лишь для того, чтобы пропустить опасный период – и не сорваться.
Теперь бремя забот полностью легло на ее плечи. Но Тома не растерялась, тут же устроилась на местный завод. Финансово помогал и сын. А Анатолий с энтузиазмом стал переучиваться под левшу – сидеть без дела не умел. Внешне он выглядел полным сил, так что ни у кого из родных не возникло мысли, что после тяжелой болезни такая активность ему вредна.
Последствия не заставили себя ждать. Меньше, чем через полгода у Анатолия случился второй инсульт. В этот раз у него парализовало всю правую сторону тела. Ходить он не мог, сам обслуживать себя – тоже. Пролежав в постели пару месяцев, мужчина сдался.
ИЗ ПОКАЗАНИЙ ТАМАРЫ НОСИКОВОЙ:
«У Толи сильно изменился характер. Он стал ворчливым и очень капризным. Стеснялся, что я меняю ему подгузники и мою. Очень долго к этому привыкал. Когда ему назначили восстановительные упражнения, отказывался их выполнять. Говорил, что все это ни к чему не приведет. Каждый раз я его дольше уговаривала, чем мы реально занимались. За полтора года, что мы так прожили, я морально была истощена. Но я помнила, как он ухаживал за мной, когда я «болела» запоем. Это поддерживало – по совести, но сил не придавало».
Тем не менее, женщина исправно выполняла долг сиделки: ездила за рецептами, получала лекарства, мыла, кормила, переворачивала от пролежней. А между этими заботами ходила на все тот же завод.
Почти сразу к помощи подключилась старшая сестра Анатолия. Но ее сил хватило ненадолго – у женщины прихватило спину. И испуганная тем, что произошло с братом, она усердно занялась своим собственным здоровьем.
С зарплатных денег и тех средств, что добавлял сын, Тамара наняла сиделку Анну – местную жительницу.
– Я приходила в будни в первой половине дня и после обеда – в часы, когда Тамара была на смене на заводе. Пациент всегда был чистым, опрятно одет. Нанимательница заранее утром готовила еду на все приемы пищи для мужа. Не запрещала и мне питаться вместе с ним. В обед приходила домой, общалась с ним. Я это время тратила по своему усмотрению, – давала показания Анна.
Сиделка также отмечала, что Анатолий махнул на себя рукой: отказывался сам принимать пищу, хотя левой рукой мог держать столовые приборы. Он уже просто не хотел что-либо делать. Иногда мог тихо заплакать, после чего злился и капризничал.
Последний раз Анна была у Анатолия 7 марта. Дальше ее ждали три выходных в связи с праздничными днями отдыха.
В период, пока муж лежал парализованным, Тамара не находила времени для своей «болезни». Хотя, как признавалась позже, тяжелая морально ситуация побуждала к этому.
Но накануне праздников на заводе поздравили представительниц прекрасного пола и разрешили уйти на час раньше. «Девочками» работницы решили собраться и отметить свой праздник. Пошла и Тамара. За шутливой беседой она не стала отказываться от рюмки-другой. А после, уже направляясь домой, зашла в магазин и закупила алкоголя на несколько дней. Женщина сорвалась.
В сам праздник 8 Марта она была дома наедине с мужем в одной комнате, и бутылкой – в другой. Ни к родным, ни к друзьям отмечать не пошла, к себе никого не приглашала. По телефону поговорила с сыном, тот поздравил ее. Позже он отметил, что мать говорила связно.
На следующий день загул продолжился.
– Толя чувствовал запах, конечно. Ему это очень не нравилось, и он стал звать меня к себе каждые десять минут. То попить, то ему казалось, что дверь входная открыта – требовал проверить, то говорил, что пахнет горелым, то просто так, говорил, что забыл, зачем. Я сначала решила, что он волнуется, что за мной присмотреть некому. Но я объяснила, что держу себя в руках и понимаю, что происходит. Он на какое-то время успокоился, а потом опять начал капризничать. А мне, когда выпью, надо много спать. Но Толя больше суток не давал мне сомкнуть глаз, – рассказывала следователю Носикова.
Утром 10 марта сонная хмельная женщина после очередного крика мужа прошла на кухню, открыла ящик со столовыми приборами, достала оттуда разделочный нож и пошла в комнату мужа. Она уже не вслушивалась в слова Анатолия. Молча занесла над ним руку и вонзила лезвие.
Тишина наступила мгновенно – нож вошел в шею, повредив трахею и сонную артерию. Муж скончался в считанные мгновения.
Тамара, осознав, что натворила, выскочила на улицу с криком: «Помогите! Убила, убила я его! Скорую!»
Первыми на место преступления прибыли врачи. Фельдшер не первый раз приезжала в эту квартиру и при болезни Анатолия, и раньше – к Тамаре.
Она сразу заметила рану на шее погибшего и спросила у Томы, откуда она:
– Носикова сказала, что это она нанесла травму. А на вопрос зачем, ответила, что и сама не знает.
Орудие преступления Тамара вымыла до приезда служб и по привычке положила на свое место в ящике кухонной тумбы.
При вскрытии медэксперт не обнаружил на теле погибшего других повреждений – парализованного мужчину не били. Он был помыт, а в желудке находилась непереваренная пища – Анатолия незадолго до смерти покормили.
Невролог, курировавший погибшего подтвердил, что Комов не мог сопротивляться, бороться и хоть как-то защитить себя от удара, но все отлично понимал – видел, знал, чувствовал, как жена его убивает.
– 25 ноября 2024 года Смоленский областной суд признал Тамару Носикову виновной в совершении преступления по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ (убийство беспомощного) и назначил ей семь лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима, – сообщила нам Юлия КАЗАКОВА, старший помощник прокурора Смоленской области по взаимодействию со СМИ и общественностью.
Руднянский район
(Имена и фамилии фигурантов уголовного дела изменены по этическим соображениям. – Прим. ред.)
Источник фото: https://ru.freepik.com/