Рязанец Николай Молотков: от моряка до зоотехника, от народного депутата до поэта

Мои знакомые рассказали мне об интересном земляке — Николае Молоткове с насыщенной биографией. Они передали мне его номер телефона. Я связался с Николаем Васильевичем, и мы договорились о встрече в его квартире. В ходе беседы, которая состоялась 11 марта,  я узнал, что он не только несколько лет служил в Тихоокеанском флоте на миноносце, но и в прошлом — народный депутат, а еще он прозаик и поэт. В знак благодарности за нашу встречу, Николай подарил мне три свои книги: два сборника рассказов и сборник стихов.

Николай родился вскоре после начала Великой Отечественной войны – 1 августа 1941 года в деревне Софиевка Милославского района. Отец работал шофером в совхозе, а мама в столовой.

– Вообще у папы образование – четыре класса церковно-приходской школы, – рассказал Николай Васильевич. – Тем не менее он очень любил книги. И нас с сестрой приучал к чтению. В пять лет я уже знал «Бородино» наизусть.  Мой отец участвовал в двух войнах: Финской и Великой Отечественной. Был фронтовым шофером. И людей возил, и снаряды. И вернулся с войны живым. У него было несколько медалей, одна – «За Отвагу». Правда, он не любил говорить про войну. И моя семья была православная, несмотря на все запреты.  И в церковь ходили, и пасхальные угощения освящали.

Свое детство Николай помнит хорошо. Например, голодный 1946 год. Как его мама и другие односельчане ходили весной на картофельное поле и искали там оставшиеся промерзшие клубни. Потом женщина мыла эти «тошнутики» (так их называли) и сушила. Из них делали лепешки. И получали крахмал. А если и отрубей в лепешки добавить, то это вообще считалось лакомством. Еще она варила щи из крапивы, так как больше было не из чего.

Николай Васильевич вспоминает, что их изба была очень маленькой. Но зато у них была корова, несколько овец, поросята и куры.

В школу маленький Коля ходил за четыре километра от родного села. Окончив 10 классов, поехал в Рязань и подал документы в Сельскохозяйственный институт. Но, так как там нужно было обязательно принести не только аттестат, но и рекомендацию от школы, поступить не получилось. И он поехал в техникум в город Чаплыгин Липецкой области. Там Николай выучился на зоотехника.

– По  распределению я уехал в Сибирь, – говорит мой собеседник. – Несколько месяцев там работал. Но потом пришла пора срочной службы, и меня призвали в Военно-морской флот. Это было в 1962 году. Как раз благополучно закончился Карибский кризис. Я служил на острове Русский – неподалеку от Владивостока, а потом и на Камчатке в штурманской боевой части. Вообще на Камчатке был очень интересный климат. Лето в

тех краях в сентябре, а календарное лето гнилое. Огромная влажность. В сентябре же все сухо. Но зима лютая, с метелями, хотя сам океан ведь не замерзал. Морозы небольшие – примерно 10 градусов, но стоишь на вахте – и кажется, что минус 35. Даже в тулупе холодно.

Служил наш герой на военном корабле – миноносце. Николай обслуживал гирокомпас (прибор, предназначенный для определения курса объекта) и эхолот (прибор для измерения глубины). Он был  командиром отделения штурманских электриков.

Николай Васильевич рассказал, что их корабль частенько попадал в шторм.

– Меньше семи баллов не бывало, – добавил он. – По две недели болтаемся, выполняем задачи, стреляем, ищем подводные лодки. Стреляли из артиллерийских и зенитных орудий. Были на учениях и торпеды, и реактивные бомбы. Бывало, в нейтральных водах встречали и американские корабли.

Я спросил Николая Васильевича, укачивало ли его когда-нибудь?

– До 7 баллов шторм – мне нормально, а потом уже не по себе. Поэтому я специально ничего не ел во время качки. Но организм у всех разный. Вот мой сослуживец спокойно во время шторма рубал рис с мясом.  А у другого наоборот. Только длинный звонок (боевая тревога) – и ему уже плохо. Он падает в койку и две недели не поднимается. И ничего не ест, только воду пьет.  В общем, тяжелая служба на флоте. И через четыре года она закончилась. Я демобилизовался в звании старшина первой статьи, то есть сержант.

После армии Николай вернулся в родное село, но работы там не было. Зоотехники были не нужны – своих хватает. И  он нашел работу на птицефабрике в Захаровском районе. Молодого человека сразу взяли бригадиром. Рязанец вспомнил один случай.

Первый секретарь Рязанского обкома КПСС приехал на птицефабрику. И так получилось, что Николай в тот же день как раз вернулся из командировки. Столовой тогда еще не было, магазина тоже, а он проголодался с дороги. Пошел в цех и набрал в карманы яиц, чтобы потом их пожарить. Но не успел их донести, как столкнулся с высоким начальством. «Он же меня за Можай загонит за хищение социалистической собственности», – подумал тогда Молотков. Но в конце беседы гость похлопал его по плечу и сказал: «Ну, иди, бригадир, жарь свою яичницу!» Кстати, Николай Васильевич спустя годы написал рассказ об этой встрече.

После птицефермы Николай Васильевич переехал в Рязань и устроился на завод «Красное знамя». Надоело таскать ящики с цыплятами всего за 80 рублей в месяц. На заводе он трудился регулировщиком радиоаппаратуры. И проработал на предприятии 23 года. Ему  очень нравилось на этом месте. Труд был интеллектуальный, условия хорошие. И приличная зарплата – 250 рублей, в то время как буханка хлеба стоила 14 копеек.

Да и помимо работы у него было много увлечений. Рязанец организовывал и шахматный турнир, и фотовыставки, занимался разведением аквариумных рыбок и даже снимал любительское кино.

Во Дворце профсоюзов был киноклуб, куда Николая затащил приятель. Молотков до этого имел дело только с фотоаппаратом, но так вдохновился, что купил камеру. И когда он побывал на выставке собак, решил сделать из полученного материала небольшой фильм. На конкурсе молодой мужчина занял с этим фильмом  третье место.

Параллельно Николай упражнялся в написании стихов и рассказов. Некоторые из них печатались в местных газетах. А иногда его приглашали выступить на радио и прочитать что-нибудь из своих произведений. Он и сейчас продолжает писать. Правда, дается ему это непросто. Дело в том, что Николай Васильевич стал плохо видеть. У него инвалидность по зрению. Но стихи и рассуждения он наговаривает на диктофон. «Два аппарата уже сломал»,– смеется он. Потом в библиотеке для слепых сотрудница переносит текст в компьютер, чтобы Николай Васильевич смог отдать его в издательство.

В 1989 при Михаиле Горбачеве состоялся первый Съезд народных депутатов СССР. Впервые в истории страны у избирателей была возможность выбирать из нескольких кандидатур.

– В области было два избирательных округа. Первый – в областном центре. И рабочие нашего завода ко мне подошли и сказали: «Сколько можно – одни и те же люди. А давай мы тебя выдвинем?» Понятное дело, что я сначала опешил. Хватит ли у меня ума?  Но ребята из цеха добавили, что не надо волноваться, если что – они помогут. Собралась бригада. Составили протокол. Потом другие мастера включились. Все за меня проголосовали. А затем окружное собрание. Собралась комиссия. Кандидатов набралось шесть человек: писатель, профессор, женщина с фабрики, два ставленника горкома и я. Кстати, я ни в одной партии никогда не состоял.

В итоге Молотков был избран в народные депутаты.

– Тогда меня вызвали в профком – я же все-таки беспартийный и верующий, – говорит Николай Васильевич. – Но через полчаса разговора я им доказал, что моральный кодекс строителя коммунизма ничем не отличается от заповедей в Библии. Не убей! Не обмани! И так далее.

В те годы Николаю Васильевичу предложили возглавить новую газету. Нужен был редактор. И товарищи знали, что Молотков уже печатался в СМИ, например в газете «Труд». Но это литература, а тут газета. Однако в конце концов он согласился и «надел на себя ярмо». Нашел и журналистов, и бухгалтера и создал новое СМИ, где вел свою авторскую колонку.

По словам Николая Васильевича, он всегда старался вникать в проблемы простых людей. Иногда к нему приходили с просьбами даже домой. И ранним утром, а бывало – и ночью. Например, как-то раз пришла заплаканная женщина. Она сказала, что ее сына отправили в СИЗО и его там сокамерники бьют. Николай Васильевич пошел в СИЗО и предъявил удостоверение. От начальника узнал, что этот парень по вечерам выслеживал девушек, бил по голове и забирал себе норковые шапки. На пятой он попался. Потом депутат пообщался с самим молодым человеком и с теми, кто с ним оказался в одной камере. Один – шофер, второй – бухгалтер. В общем, парня никто не избивал, и сидел он по заслугам. Но все-таки мать есть мать.

А когда случился путч, Николай Васильевич, как главный редактор, поехал в Москву. Вокруг танки, БТРы, бутылки с зажигательной смесью, баррикады… Хаос. Молотков чудом пробился к Ельцину. Тогда еще председатель Верховного Совета, он ему ответил: «Вы там, на местах, держитесь в Рязани – в Москве мы сами справимся».

Потом Николай Васильевич узнал, что его назначили полномочным представителем Президента России по Рязанской области. Было это в 1991 году. Молотков сразу ушел из газеты. Новая должность стала занимать все его время и силы. По работе он был даже во Франции, в Леоне.

Но чаще, конечно, у него были командировки по родному краю. Каждый месяц Молотков делал экономический и политической анализ ситуации в Рязанской области. Какие партии, какие взгляды, настроения и цены. Николай Васильевич объездил весь регион. Доклады, конкретные предложения и выводы он отправлял в Москву. И именно в это время он познакомился с известным земляком – писателем Борисом Можаевым, автором романа «Мужики и бабы». Тогда они вместе помогали крестьянам.

– После моего назначения в первые дни в кабинет приходило по 30–40 человек в день, – рассказал Николай Васильевич. – У кого крыша течет, у кого нет воды, у кого не получилось с трудоустройством. Но постепенно люди стали понимать, что денег у меня нет. Но все равно я старался решать вопросы, пока был в должности, до 1996 года.

Потом, с 1997 по 2008 год, Николай Васильевич возглавлял Рязанское региональное отделение Союза писателей России.

– Но все равно самое лучшее время – это когда я работал на заводе. Вышел с предприятия – и все, отдыхай. А когда стал начальником – голова постоянно была забита проблемами. Никакого отдыха, – признается бывший народный депутат СССР.

Кстати, в браке Николай Васильевич был один раз. Женился для того времени он достаточно поздно – в 29 лет. Со своей будущей супругой Людмилой мужчина познакомился на турбазе. Увидел красивую девушку и влюбился. Она работала бухгалтером на часовом заводе. Вместе они прожили 53 года. Воспитали дочь. Есть внук. Он сейчас учится в РГУ имени С.А.Есенина – изучает китайский язык. К сожалению, год назад супруга Николая Васильевича скончалась. Инсульт.

– Я до сих пор не понимаю, как это случилось, – говорит Николай Васильевич. – Она после смерти однажды ко мне приходила. И это не было сном. Я сидел на диване, повернулся, а она рядом. В белом платье, которого у нее никогда не было. И у нее было радостное, восторженное лицо. Она смотрела в окно и чуть-чуть улыбалась. Я вскрикнул от неожиданности. Но потом я понял, что ей хорошо. Людмила просто хотела меня успокоить. Не нужно убиваться и впадать в ступор. Я протянул супруге руки, но она исчезла. И я до сих пор не могу привыкнуть к одиночеству. Кстати, дочка мне подарила умную колонку. И я вот общаюсь с этим устройством, но это не заменит моей жены. Я сейчас пишу рассказ про нашу с ней историю любви. И дай бог, он тоже будет опубликован.

Николай СКРИПКИН, Рязань