Однажды я тебе сказал, что люблю, если что-то изменится дам знать. Изменилось!

Мне кажется, именно такую он искал всю жизнь. Она была готова пойти за ним хоть на край света, лишь бы быть за его могучей спиной. Вскоре после росписи отца отправили служить в Польшу, и мать, бросив всё, поехала следом. Потом были Башкирия, Дальний Восток. И всюду - за ним, как жена декабриста: ждала с полётов, обустраивала быт, создавала семейный уют. Но взамен никакой отдачи, на вопрос матери «Ты меня любишь?», отец отвечал: «Однажды я тебе сказал, что люблю, если что-то изменится дам знать!».
Вскоре родился я, а спустя два года и мой младший брат. Отец с первых дней, наверное, уже определился, что мы должны непременно вырасти и пойти по его стопам. Я не помню от него ласки или дружеских разговоров - только задачи, которые я, как старший сын, должен был выполнить. Для него же существовала лишь служба – с утра до ночи. Он наказывал нас военной портупеей, приговаривая, что выбьет всю дурь. Мать при этом не имела права даже пикнуть в нашу защиту, такой вот военный патриархат.
Но потом в одночасье всё рухнуло: развалился Советский Союз, сгорели сбережения. Мы оказались в Псковской области. Ни с чем. Сейчас, когда мне уже 40 с хвостиком я начинаю понимать, что творилось в душе и голове отца в те годы. Он потерял свой статус и стабильность. По большому счету остался у разбитого корыта с женой и двумя маленькими детьми.
Но именно тогда, я впервые почувствовал, что у меня есть отец, а не военный начальник. И дальше год за годом его сердце, как будто оттаивало. Мы стали строить свой дом, он смирился с тем, что его младший сын, мой брат, пошёл не в военное училище, а на адвоката.
А однажды мама, впервые за 30 лет совместной жизни, услышала заветное: «Томочка, ну я ж тебя люблю!».
Когда отцу было за 70, врачи поставили ему однозначный диагноз…рак. Помнится, тогда его маска сурового мужчины исчезла вовсе. А мы все как будто пытались наверстать упущенное - «залюбить» друг друга, пусть даже в телефонном разговоре.
Думаю, именно тогда он впервые оценил какое счастье, в виде Томочки и двух, пусть уже взрослых, сорванцов. При этом довольно часто говорил, что главное в жизни – это семья, а не погоны, что всё остальное приходящее. Счастье наше длилось целых два с половиной года и семь дней!
Так и хочется сказать сейчас: не доводите свой организм до болезни, не загоняйте себя работой и службой, будьте теплее и улыбчивее в семье – к своим женам и детям. Тем самым, вы обезопасите себя от разного рода болезней, сделаете круг семейного оберега более прочным. Любите друг друга с первых дней совместной жизни и чаще говорите об этом своим родным».