Молодая вдова слишком поздно поняла, почему муж не общался со своей семьей

«С Колей мы познакомились в моем родном городе Новосибирске. Он приехал в поисках высокооплачиваемой работы и как раз устроился в фирму, где работала я. Роман был красивый, страстный, скоротечный. Я ни секунды не сомневалась в том, что Николай, - моя судьба и мужчина всей моей жизни, так что, когда он предложил поехать с ним на родину в Орел и пожениться, я не сомневалась ни минуты, и оказалась права.

Уже здесь у нас родился сын Никита. У меня в Новосибирске никого не осталось, у Коли из родни был только старший брат, и хотя справляться нам было непросто, никаких трудностей мы не замечали. До сих пор, когда вспоминаю об этом, слезы наворачиваются на глаза.

Никитке было пять, когда у Коли оторвался тромб. Смерть его была мгновенной, но поверить в нее я не могла еще очень долго. Я впала в настоящую депрессию, пребывала в каком-то ступоре, могла просто часами сидеть и смотреть в стену, не думая ни о сыне, ни о работе, ни о том, как жить дальше, - без Коли. Мне очень помогала Люда, жена Кирилла, старшего брата моего мужа. Сама она не работала, сидела дома с их тремя детьми, и в тот период они ко мне практически переехали. Люда готовила обеды, водила моего ребенка в сад, даже договорилась с моим начальником, чтобы мне оформили отпуск за свой счет, потому что работать я была тоже не в состоянии.

В этом даже не аду, а каком-то безвременье я прожила месяц, потом начало становиться не то чтобы легче… привычнее. Я кое-как вышла на работу, снова начала сама заботиться о сыне, не прося о помощи Люду.

Надо сказать, что с братом и его семьей Коля никогда особенно тесно не общался, так, перезванивались, иногда ходили в гости по праздникам, дарили племянникам подарки, но родственного тепла не было. Колю я никогда об этом не спрашивала, видела, что ему эта тема неприятна, просто принимала как данность. Теперь же, когда мы с Никиткой остались одни, Кирилл к нам зачастил. Он стал приезжать по вечерам, иногда даже по субботам, привозил продукты, спрашивал, не надо ли мне гвоздь прибить или починить что-то. Я грешным делом даже начала опасаться, не хочет ли он выселить нас из оставшейся от Коли трехкомнатной квартиры, но правда оказалась еще хуже.

Как-то в августе Кирилл приехал уже вечером, когда было уже темно, привез плюшевого зайца Никитке в подарок. Я, конечно, предложила ему чаю, я была очень благодарна родственникам мужа, которые не бросили меня в горе, а поддержали и помогли. Мы сидели на кухне и пили чай, а потом Кирилл начал хватать меня за колени. Он не был пьян, как я испугалась в первую минуту, но от этого легче не становилось. Мой деверь чуть ли не силой тащил меня в постель, кричать, чтобы не напугать Никитку, я не могла, и пытаясь защититься, вцепилась ему в волосы. Кирилл меня отпустил, но начал говорить ужасные вещи. Он меня оскорблял, говорил, что никому я не нужна с ребенком, и что не в моем положении мужиков перебирать. Он мне и поможет по хозяйству, и ласковым со мной будет, и из квартиры, так уж и быть ,не выселит, если хорошо себя вести буду.

Как выгнала его в тот вечер, я помню смутно, но с тех пор Кирилл начал планомерно превращать мою жизнь в ад. Он все время предлагал Людмиле сходить к нам в гости, и она, добрая душа, не подозревая ни о чем, приходила. Его жена пекла мне пироги, а он, сидя за общим столом, хватал меня за колени или приставал потом, на кухне. Я пыталась поговорить с ним по-хорошему, угрожала даже рассказать Люде.

«Да кто тебе поверит?» - только и рассмеялся Кирилл. – «Все знают, что у тебя после Кольки крыша поехала».

Я и правда боялась, что мои слова Люда не воспримет всерьез, да и стыдно было, не знала, как можно заговорить о таком, ведь Кирилл, как я от нее знала, всегда был примерным семьянином.

Дальше становилось только хуже. Когда он начал встречать нас с сыном у подъезда, я испугалась всерьез. Это ведь была не любовь, не страсть, даже не одержимость. Он решил меня облагодетельствовать, и искренне сам верил в этом, верил, когда звонил по ночам и говорил, что никто меня не «подберет» теперь, могу и не надеяться…

Этот кошмар длился несколько месяцев. Я настолько привыкла жить в страхе, что перестала спать по ночам и стала вздрагивать от каждого телефонного звонка. Надо было что-то менять, и я решилась просто-напросто сбежать. Сняла квартиру и уехала с Никитой в другой конец города, даже забрала его из детского сада, сама поменяла работу.

Что конкретно произошло между моим покойным мужем и его братом, я до сих пор не знаю, но Коля, видимо, отлично знал, что из себя представляет его братец. Он оформил завещание на квартиру на Никитку и меня, через два месяца я вступлю в права наследования. Думаю продать квартиру, хотя сердце кровью обливается, мы так счастливо в ней жили. У меня еще есть время решить, куда поехать с сыном, но в городе мне оставаться элементарно страшно. До сих пор не могу уложить у себя в голове, как может так быть, что один и тот же человек такой добрый и любящий дома, и превращается в монстра за его пределами? Наверное, мне знать этого и не надо. Главное, не встретить Кирилла случайно на улице».